Палач, скрипачка и дракон

К убежищу Старика они пробирались долго, но Энрика наконец начала осваиваться в замке и сообразила, где оно находится, по расположению окон и виду из них. Кажется, Лоренс Берглер обитал в маленькой башенке, причудливым клычком торчащей из тела башни покрупнее.

— Уйдем? — предложила Сесилия.

Энрика вместо ответа решительно постучала в простую деревянную дверь.

— Ты не слышал моих слов, Адам Ханн? — крикнул Старик. — Уходи! Уходи, или я вызову стражу!

— Герр Берглер, — заговорила Энрика. — Здесь нет Адама Ханна, он, верно, давно ушел.

— И уборка мне не нужна! — не растерялся Старик. — Оставьте меня в моем горе!

— Меня зовут Энрика Маззарини, герр Берглер. Я сегодня собираюсь выйти замуж за Торстена Класена. И один человек мне посоветовал поговорить на эту тему с вами.

За дверью стало тихо, и Энрика, расценив это как минимум за поощрение, продолжила:

— Он сказал, что вы можете рассказать мне что-то о принцессах Ластера. Я точно не знаю, о чем это, но…

Дверь распахнулась, и Энрика вскрикнула. На пороге стоял низенький, всего-то до груди ей ростом, сгорбленный старикашка. Длинная седая борода, зачем-то завязанная узлом, заканчивалась ниже коленей, а желтоватые злые глазки смотрели из гривы давно нечесаных и нестриженных волос. В густых усах обнаружился разрыв, напоминающий рот, и сухо произнес:

— Заходи.

Потом глазки скользнули на переминающуюся с ноги на ногу Сесилию, и Берглер добавил:

— И ты. Только убираться не вздумай.

— Больно надо, — проворчала Сесилия, вслед за Энрикой переступая порог обиталища Старика. — Я, вообще-то, не ваша служанка.

— Знаю я вашу дурную породу, — проворчал Берглер, закрывая дверь. — Хлебом не корми — дай поубираться. Увижу — по голове палкой получишь. Сядь вон туда, у окошка, и сиди!

Энрика осматривалась. Комнатка, в которой она оказалась, бардаком напоминала дом колдуна Аргенто Боселли. Только не было здесь ни ароматных травок, ни пузырьков со всякими загадочными снадобьями. Одни бумаги, бумаги, бесконечными грудами, кипами громоздящиеся везде и всюду. На столе, который на первый взгляд являл собой просто еще одну гору бумаг, еще можно было увидеть карандаши, перья и разные загадочные инструменты, назначения которых Энрика не знала.

У окна, где устроилась Сесилия, стоял телескоп. Вот еще вещица из сказки! Энрике тут же захотелось в него посмотреть, но она напомнила себе, что пришла не за этим. Степенно обошла комнату, выглянула в другое окно, подняла взгляд вверх. Отсюда виднелась верхушка большой башни — совсем рядом, только руку протяни. С нее свешивались ранее не замеченные полосы из металла, которые казались одновременно гибкими и твердыми.

— Сколько прошу — переставьте вертушку на другую башню, — проворчал Берглер, заметив, куда смотрит Энрика.

— А что это? — спросила она.

— Вертушка, говорят же.

«Вертушками» в Вирту называли простенькие бумажные игрушки, которые раскручивались, если с ними бежать, лучше против ветра. Если это и была вертушка, то она даже на ветру вертеться не торопилась. Да и какая огромная! Сколько ж у нее этих лопастей? Отсюда только две видно.

— Важную область неба, между прочим, закрывает, — пожаловался Берглер. — Ну ладно, говори, зачем пришла!

Энрика отвела взгляд от окна.

— Видите ли, герр Берглер, один человек, которого скоро казнят, сказал мне разыскать вас и спросить о том, что происходит с принцессами Ластера. Скорее всего этот человек безумен…

— Безусловно безумен, — фыркнул Берглер. — Любой нормальный человек сам знает. Вы что, фройляйн, с неба свалились?

— Вот почти, — закивала Энрика. — Я из города Вирту, а про Ластер впервые услышала сегодня, когда в нем оказалась. А что такое «фройляйн»?

Старик снова фыркнул, и ответила Сесилия:

— Герр Берглер из очень древнего рода и употребляет иногда слова, о которых теперь мало кто помнит. Фройляйн — так раньше называли молодых незамужних девушек. Это… Ну, такое, ласковое название.

— Прекрасное название, — проворчал Берглер. — Ума не приложу, чем оно всем так не угодило. Как теперь отличить в обращении замужнюю от незамужней?

— Не всем приятно зваться фройляйн, когда возраст переходит за определенную цифру, — сказала Сесилия. — Обращение «фрау» всех уравновесило.

— Все бы вам равновеситься, да на правду глаза закрывать, — махнул рукой Берглер. Он уже копался в бумагах, будто позабыл про гостей и говорил сам с собой. — Сегодня ночью я жду, что одна интересная звездочка выйдет из тени планеты…

Без всякого перехода он сорвался с места, подбежал к окну, заставив Энрику отпрыгнуть, и потряс кулаками:

— Но ее скроет от меня эта проклятая вертушка! — Берглер упал на колени, всхлипнул и добавил уже спокойнее: — Я назвал ее Леонор…

— Герр Берглер, — наклонилась над ним Энрика. — Я, наверное, смогу попросить его величество переставить эту самую «вертушку». Но для начала — расскажите мне о принцессах.

Берглер поднял на нее взгляд внезапно расширившихся глаз.

— Так ты правда ничего не знаешь, — прошептал он. — О, глупое дитя, пошедшее на страшную жертву, даже не ведая о том! Слушай же. Слушай, Энрика Маззарини из города Вирту!

* * *