Палачка

Влк, закрывая глаза, чтобы в его фотографической памяти более четко проявился цитируемый отрывок, — жидовства: „Никогда — и в этом лгут все книги — казнь человеческого существа не может представлять собой чего-то романтически чистого и возвышенного. Смерть под секирой палача остается в любом случае страшным, омерзительным зрелищем, гнусной бойней. Сперва палач дал промах первый его удар пришелся не по шее, а глухо стукнул по затылку — сдавленное хрипение, глухие стоны вырываются у страдалицы. Второй удар глубоко рассек шею, фонтаном брызнула кровь. И только третий удар отделил голову от туловища. И еще одна страшная подробность: когда палач хватает голову за волосы, чтобы показать ее зрителям, рука его удерживает только парик. Голова вываливается и, вся в крови, с грохотом, точно кегельный шар, катится по деревянному настилу. Когда же палач вторично наклоняется и высоко ее поднимает, все глядят в оцепенении: перед ними призрачное видение — стриженая голова седой старой женщины… Еще с четверть часа конвульсивно вздрагивают губы, нечеловеческим усилием подавившие страх земной твари; скрежещут стиснутые зубы… Среди мертвого молчания слуги торопятся унести свою мрачную ношу. Но тут неожиданное происшествие рассеивает охвативший всех суеверный ужас. Ибо в ту минуту, когда палачи поднимают окровавленный труп, чтобы отнести в соседнюю комнату, где его набальзамирует, — под складками одежды что-то шевелится. Никем не замеченная любимая собачка королевы увязалась за нею и, словно страшась за судьбу своей госпожи, тесно к ней прильнула. Теперь она выскочила, залитая еще не просохшей кровью. Собачка кусается, визжит, огрызается и не хочет отойти изо всех сил. Тщетно пытаются палачи оторвать ее. Она не дается в руки, не сдается на уговоры, ожесточенно бросается на огромных черных извергов, которые так больно обожгли ее кровью возлюбленной, — закончил Влк, снова открывая глаза, — госпожи“.[17] Подобные опусы, найденные в результате чисток публичных и конфискации личных библиотек, мой ученик сперва основательно проштудирует, затем полностью разоблачит их с позиций науки и в заключение, — продолжал Влк, чувствуя, что слушателям передалось его возбуждение, — сожжет, что также входит в служебные обязанности палача. Тем самым теория органично перейдет в практику. Программа могла бы включать и художественную литературу: хорошая книга — хороший отдых, а если в ней пусть даже бегло, но со знанием дела раскрывается изучаемая тема — как, например, в Библии, где можно обнаружить неплохое описание разнообразных классических Акций, что ж… Тем самым, — продолжал Влк, собрав все свои силы, чтобы его металлический голос не задрожал от волнения, — будут окончательно уничтожены узкая специализация и недостаточная образованность исполнителей — ахиллесова пята нашей юстиции. Более того — тем самым мы наконец вернем профессию, которую средневековье по бескультурью вышвырнуло за городские стены и даже сегодня лишенную права на внимание общества, каким пользуется на сцене любой, — продолжал Влк, не в силах унять биение своего закаленного сердца (впрочем, незаметное со стороны), — шут, — мы вернем ее в ту семью, к которой она изначально принадлежала: в семью гуманитарных наук.

— Бедя, старина, — произнес прокурор почти тепло потом — так подействовали на него продуманность, размах и стройность этой концепции, — это же у тебя прямо-таки университет получается!

От роя Персеид, который называют еще Слезы Святого Лаврентия, в это мгновение отделился обессилевший после космического полета метеорит и долго умирал, искрясь ослепительным блеском. И Влк знал, что этот мерзкий педик точно с таким же блеском сформулировал его заветное желание и что это Желание исполнится.

Подняв правую ногу, он перенес тяжесть тела через порог класса. В эту долю секунды время словно остановилось, и он, еще не сделав шага, оказался свидетелем живой картины, в центре которой была Лизинка; никем не замеченный, он переводил проницательный взгляд с одного лица на другое, восстанавливая в памяти имена, биографии и характер своих будущих учеников:

Франтишек (15 лет) — столь же добродушный, сколь толстый, IQ на нижней границе нормы, физически сильный, несмотря на полноту. Хобби: культуризм. Отец — тюремный надзиратель, всеобщий любимец, из-за него рецидивисты просто рвались за решетку; несколько раз доставлял в крюковую клиентов Влка; сам написал ему заявление с просьбой принять сына, руководствуясь, как ни странно, следующим соображением: эта профессия, в сущности, ничем не отличается от любой другой, а значит, требует образования; поэтому Франтишека приняли на учебу в награду за высокую нравственность отца, пекущегося об интересах не только своего ребенка, но и общества.