Паладинские байки

– А его величество и сказал, мол, ценю верность, но лучше б вы, дон Вальяверде, ее раньше проявили. Так что извольте пройти в темницу и ожидать решения своей судьбы. А потом король и объявил ему, что в виде особой милости прощает ему его прегрешения и велит жениться на даме, какую ему сам выберет. И выбрал девицу Альбино, одну из фрейлин. А почему именно ее – знает только сам король, а к нему с таким вопросом, как ты понимаешь, я не пойду. Может, тоже в наказание…

– Да уж, – вздохнул Робертино. Он догадывался, какие соображения могли руководить королем. Брак с девицей из семьи без какого-либо влияния и связей ничем и никак не усилил позиции графа Вальяверде, не принес ему никакого важного союза, никакой политической выгоды, и даже более того – надолго вывел его из политической игры.

– В любом случае, этот брак не сделал мою мать счастливой. Она больше никогда не увидела своих родных, и даже в Кесталье после свадьбы никогда не была. Я помню, она часто смотрела на горы с такой тоской… даже страшно становилось. Может, от тоски она и умерла, когда мне семь лет было. А может, и не от тоски, – Оливио помрачнел еще сильнее. – Один раз я спросил у папаши, отчего она умерла. Он ударил меня и запретил об этом впредь спрашивать. Мне было двенадцать лет тогда. И знаешь… мне кажется, что он испугался этого моего вопроса.

Робертино сочувственно кивнул, и дальше они ехали молча, пока не доехали до Кастель Сальваро.

Родовой замок владетелей Сальварского графства и потомственных наместников Кестальи, сложенный из местного известняка, стоял на взгорке, над узкой зеленой долиной и небольшим озером, и был довольно велик: стена с восемью башнями, огромный донжон и четыре квадратных башни вокруг него, соединенные крытыми переходами. Над этим торжеством сливочно-белого камня царили красные черепичные крыши, и на каждой башне – флаги рода Сальваро, черно-белые с двумя зелеными ветками шалфея, идущими к верхним углам.

– Красивый у вас замок, – с уважением сказал Оливио. Его родной замок, Кастель Вальяверде, тоже был неплох, но Оливио казалось, что слишком уж мрачен. Может быть, дело в материале – Кастель Вальяверде был сложен из красного кирпича и серого гранита.

Еще в столице, со станции магических сообщений Робертино отправил домой письмо, и теперь его встречали: на площадке перед воротами стояли четверо отцовых оруженосцев с поднятыми пиками и в гербовых кафтанах, отсалютовавшие паладинам, когда те проезжали мимо них. Робертино ответил им паладинским салютом, Оливио, помедлив, тоже. А за воротами, в мощеном известняковыми плитами дворе, Робертино ожидала вся мужская часть семейства Сальваро: сам дон Роберто Сальваро, старший сын и наследник графа Хосе, второй сын Марио, младший сын Хайме и внук графа Доминико. Старшие братья – одинаково рослые, стройные, смуглые и черноглазые, а вот сам граф – коренастый, ростом чуть выше Робертино, да и по всему похоже было, что Хайме и Доминико, когда вырастут, тоже такими же будут. И глаза у них были такие же синие, как у дона Сальваро и Робертино.

Спешившись, Робертино поклонился графу, Оливио поспешил сделать то же самое, оставшись в трех шагах позади.

Дон Сальваро поклонился в ответ, и Робертино, выпрямившись, бросился ему в объятия. Тут же на него навалились и остальные, и двор заполнился громкими приветствиями:

– Как я рад вас всех видеть!!! – радостно орал Робертино, обнимаясь со всеми по очереди. Оливио смотрел на это, раскрыв рот: странно было видеть такое бурное проявление эмоций от обычно уравновешенного товарища.

– Добро пожаловать домой, сынок!!! – тискал его за плечи старый граф со слезами на глазах.

– Ну ты и вымахал, Роберто! – благодушно хлопал его по спине Хосе, который был выше его на голову.

– Прямо хоть картину с тебя пиши! – восхищался Марио, и Оливио заметил, что у того черный кафтан с белыми кантами заляпан краской.

– Какой у тебя мундир красивый, я тоже хочу такой!!! – скакал вокруг Робертино десятилетний Хайме, а семилетний Доминико молча и сосредоточенно пытался отстегнуть с перевязи паладинский меч (безуспешно). Дядю Роберто он толком и не помнил, потому на дядю ему было плевать, вот меч – совсем другое дело!

Выплеснув чувства, семейство Сальваро наконец обратило внимание и на Оливио. Робертино подвел друга к отцу и сказал:

– Паладин Оливио Альбино, мой друг. Оливио, это – мой отец, граф Роберто Луис Сальваро, мой брат Хосе Блас, мой брат Марио Рафаэль, мой брат Хайме Антуан и мой племянник Доминико Гуго,– официально представил он родственников. А ведь еще в самом замке, в зале, представлять матушку, невестку, племянницу и сестру… Хоть бы Оливио не запутался, кого как зовут.

Оливио поклонился:

– Очень рад знакомству, уважаемые дон Сальваро, сеньоры Сальваро!

Услышав фамилию Оливио, граф взглянул на него с любопытством, но ничего не сказал. Напрямую спрашивать у паладинов, из каких семей они происходят и кто их родители, всегда считалось неприличным.