Палаццо Сольяно (ЛП)

Дети росли в счастливой и спокойной обстановке. Лаборатория стала их игровой комнатой, пока Маргарита сидела за скамьей вместе с работницами, помогая им, когда нужно было поспешить с отгрузкой. Малыши наблюдали и учились. Как и все малыши, ребята обожали слушать истории о далеких временах и первых кораллари больше, чем сказки братьев Гримм.

- Только представьте себе, дети, что в девятом веке в Торре дель Греко было всего восемь тысяч жителей, треть из которых бороздила по морю в поисках коралла, а три сотни женщин занимались его обработкой. Многие из них пробивали дырки и нанизали кораллы на тонкую нить не хуже новомодных дыропробивных станков, - рассказывала Маргарита.

Самым жадным слушателем был Микеле. Он был самым старшим и самым восприимчивым. Если Саверио любил малышку Аркетту, как самую обделенную, то Маргарита просто обожала своего первенца.

В Неаполе Сольяно владели квартиркой на виа Кьяйя, в том же здании, где располагался их престижный ювелирный магазин, в котором продавались жемчуг и кораллы. После того, как Микеле закончил среднюю школу, Маргарита решила отдать его в престижный колледж, где раньше учился и Саверио. Она переехала вместе со старшим сыном и малышом Эдуардо в Неаполь – на пять дней в неделю, а дочери остались с отцом в Торре. В эти годы Саверио сократил поездки, он уже создал сеть распространителей и агентов, которые разъезжали по миру вместо него.

Микеле был замечательным студентом, мальчик обладал феноменальной памятью. Пока его однокашники проводили вечера за домашними заданиями, Микеле разделывался с уроками менее чем за час, и сразу же спускался в магазин, работать. Магазином на виа Кьяйя управляла родственница донны Клотильде, опытная кораллара, обладающая первоклассным чувством стиля. Хозяйке помогали две верные ловкие продавщицы и одна юная ученица. Микеле вел себя довольно невозмутимо в присутствии покупателей. Оставшись один на один с персоналом, он начинал интересоваться всем, а в конце недели, когда мальчик с мамой и малышом Эдуардо возвращался в Торре, Микеле приставал с заранее заготовленными вопросами к отцу.

Саверио с радостью проводил с сыном выходные, объясняя тому сложные механизмы продаж. Когда Микеле исполнилось восемнадцать лет, дон Саверио отправился вместе с сыном в Нью-Йорк.

В Америке Саверио решил, что восемнадцатилетний Микеле, обладающий здравым смыслом и наследственной хваткой Сольяно, останется управлять американским магазином вместо Ренцино, в последние годы все чаще жалующегося и на без того неважное здоровье.

10.

Вечером отец и сын пошли на шпионский фильм, рекламируемый по всему Нью-Йорку. После просмотра они решили вернуться домой пешком – и всю дорогу болтали, скорее как добрые друзья, чем как отец с сыном.

- Ты знаешь, что дядя плохо себя чувствует? – спросил Микеле.

- Я хочу забрать его с собой, в Италию. Ему нужно лечиться, ему нужна семья, которая позаботится о нем, - признал Саверио.

- Согласен. Но кто из нас останется управлять магазином? Этот безупречный мистер Гарри Далтон не кажется мне такой уж хорошей кандидатурой, - заметил парень.

- Мог бы ты заняться магазином на какое-то время?

Молодой Сольяно протер глаза.

- Ты серьезно?

- Я еще никогда не был так серьезен.

- А как же университет? Учеба?

- Ты мог бы взять академический отпуск на год. Много лет назад я тоже брал академ, но я в те годы был далеко не так умен, как ты.

- А мама согласится?

- Она будет ругаться. Помнишь, как ты в детстве научился плавать?

- Ты приплыл со мной на лодке к морю и выкинул меня в воду. Но я уже и до того знал, как барахтаться в воде.

- Ты барахтаешься среди кораллов с рождения. И если ты согласен, я выкину тебя в море бизнеса – я уверен, что ты выплывешь.

На следующий день отец с сыном сообщили Маргарите по телефону о принятом решении – та, конечно же, пришла в ярость.

- Ты ненормальный, на тебя надо надеть смирительную рубашку и сдать в желтый дом! Дай мне поговорить с моим ребенком!

- Конечно, сейчас я передам тебе трубку, но не забывай, что твой ребенок – еще и мой ребенок. Он значительно повзрослел за эти месяцы – ему больше не нужно цепляться за твою юбку. Он уже достаточно был подле тебя, а сейчас, в Нью-Йорке, Микеле показал, что он взрослый, что он не младенец, с которым нужно сюсюкаться, он решительный, смелый, напористый. Нью-Йорк станет его пробным полигоном. И потом, речь идет всего о нескольких месяцах, пока Ренцино не подлечится и не придет в себя.

- Я хочу поговорить с моим сыном! – кричала Маргарита.

Микеле, гордый тем, что отец верит в него, доверяет ему семейное дело, сумел успокоить мать.

Зимой начались проблемы – дядюшка Ренцино медлил с возвращением в Нью-Йорк, а Микеле подхватил бронхопольмонит. Пока Микеле тщетно пытался встать на ноги, магазином управляли преданные друзья семьи. В звонках и письмах отец просил потерпеть – он пытался найти выход, устраивающий всех, чтобы и сын мог вернуться домой, и чтобы дело не оказалось заброшено. В марте Саверио приехал в Нью-Йорк, и обнаружил исхудавшего мальчишку, с остервенением продолжающего работать.