Пальчики

Развернувшийся лимузин в следующий момент остановился рядом с нами. Через пять минут мы уже мчались по кочковатому шоссе в направлении ближайшей гостиницы. Я сошёл с ума. Со всеми атрибутами влюблённого сумасшествия. С поцелуями, признаниями в любви, но и, естественно, с безвылазной локализацией в постели. Всего за несколько минут я напрочь забыл всё то, на что настраивал себя столь долгое время, прошедшее с момента ареста, то есть, практически вечность.

Часть третья

Высосать из пальца

Мне было приятно, что она меня так сильно любит. Это Снежок наняла хорошего адвоката, чтобы я получил по минимуму, договорилась, чтобы меня выпустили на день раньше – ей так было удобно, встретила меня на лимузине и утопила в своих объятьях и поцелуях. Целую неделю мы безвылазно бесновались в дорогом номере гостиницы в Питере. Но настал день, когда я, проснувшись, вновь увидел свой пропавший из съёмной квартиры рюкзачок и открыл его. Снежка не было в номере. Когда она появилась, из меня опять полезло изобилие накопившихся вопросов:

– Почему мой рюкзак набит под завязку баблом? Зачем мне пузатое от банковских карточек портмоне? Я не для того сидел, чтобы стать соучастником ваших преступлений. Ты и твои братья хотите повязать меня долевой порукой. Как только я возьму деньги – я ваш! Да, ты меня ждала! Но если ты меня любишь, порви с братьями! Почему ты до сих пор с ними не порвала? Это моё условие – или я, или они.

– Они никакие мне не братья.

– Я так и знал! Значит, всё ещё банальней. Ничего личного – только бизнес. Преступный бизнес. Чёрт его бери! Как ты с ними связалась? Зачем?

– Так получилось. Они мне, между прочим, помогли. Заметь, без условий помогли.

– ???

– Не люблю рассказывать. Давай присядем. Налей мне кофе.

Мы сели. Снежок наклонила голову, спустив свои отросшие каштановые волосы на стол. Она явно вновь переживала старые события. Неожиданно взбодрившись и сделав глоток из чашки, девушка быстро заговорила:

– Я поступила на бюджет в университет и одновременно с этим подрабатывала везде, где могла. Мать тоже горбатилась на двух работах. Но всё равно мы едва сводили концы с концами. И всё бы ничего, но…, – грустно и язвительно улыбаясь, она, качая в такт головой, пропела строчки из песни: – «Мой папаша пил, как бочка, и погиб он от вина. Я одна осталась дочка и зовусь мамзель Нана». Настало благостное время. Кредиты стали выдавать всем при предъявлении паспорта. Это папашу и добило. Он всё окончательно забросил и, набрав кредитов, пил до тех пор, пока не окочурился. Я его с пяти лет вообще ни разу не видела. Родители мои давным-давно развелись. Но кредиторы решили содрать долг отца почему-то с нас. Коллекторы вцепились мёртвой хваткой. Угрожали, звонили в дверь, по телефону. Подкидывали записки с грязными угрозами. В тот день они выключили на щите электричество. Мать вышла на площадку, тут они её и начали обрабатывать. Отдай, мол, тётка квартиру, а не то мы заберём у твоей дочери почку, а саму её отправим на Ближний Восток или на Кавказ. Я так говорю, потому что всё сама слышала. Как раз возвращалась из универа. Побежала по ступенькам вверх и увидела, как мать сползает по косяку и глаза её не выряжают уже ничего. Ну и долбанула одного из них кулаком в кадык, а второго отправила вниз по лестнице простым ударом носка туфли между его коротких кривых ног. В школе я немного занималась дзюдо и вообще спортом. Первый просто вырубился. А второй умудрился так неудачно удариться затылком о ступеньку, что копыта отбросил. Вот тут всё и началось. Полный букет проблем. У мамы случился инфаркт и её увезли в больницу. А я отправилась прямиком на нары. Мне, собственно, повезло, что попался на моём жизненном пути Веня – тот самый адвокат, который занимался твоим делом. Жаль, что с тобой не получилось, так как ты сильно засветился в деле, которое было на контроле у генерального прокурора. А меня он отмазал. Стэлс дал на это деньги с условием, что я их отработаю. Вот теперь и отрабатываю. Он и потом помогал – мама перенесла уже несколько операций. Сам понимаешь, как это сейчас дорого.

Я всё понимал. Тем не менее не хотел оправдывать:

– Все так живут, но не все нанимаются грабить банки.

– Может, не всем выпадает шанс?

– Это циничный взгляд на людей. Я вот не хочу этим заниматься ни за какие коврижки.

– Тем не менее, грабил же.

– С помощью твоего обмана.

– Если бы перед тобой стоял выбор спасать мать, или грабить банк, что бы ты выбрал?

– Это отмазка дьявола. Надзиратели в концлагерях тоже себя так оправдывали: либо мы загоняем народ в печь крематория, либо нас загоняют. Мол, что было делать? У нас не было выбора.

– Это война! Это совсем другое!

– Война не имеет конца. Она вечна. Сейчас лишь кажущееся перемирие!

– Ты хоть сам понимаешь, что плетёшь?

– Я понимаю. А ты понимаешь, какой мерзостью занимаешься?

Снежок встала и прошла к бару, достав оттуда миниатюрную бутылочку виски. Её она опустошила, не сходя с места. Повернувшись ко мне, девушка сказала: