Читаем Палеологи в России полностью

В начале наступление франков было успешным. В сентябре 1204 года Бонифаций I Монферратский занял город Ларису, крупный мегаполис в центральной Греции. Лев Сгур укрепился в Фермопильском проходе, узком участке между горами и морским берегом залива Малиокоса, соединяющим северную и южную части страны. Намереваясь, как когда-то античный царь Спарты Леонид, сдержать крупные силы крестоносцев. Но местное население, возмущённое жестокостью архонта, предпочло власть крестоносцев. Лев Сгур отступил на Коринфский перешеек, соединяющий Грецию с полуостровом Пелопоннесом, надеясь там остановить продвижение франков.

Тем временем король Бонифаций I занял всю Беотию и Аттику, древние греческие области и передал их в лен своему вассалу бургундскому рыцарю Оттону де Ла Рошу (умер до 1234). Дальнейшее продвижение короля Фессалоники на Пелопоннес было остановлено восстанием в бывшей византийской феме Никополис, располагавшейся на северо-западе Греции, примыкавшей к границам королевства. Воспользовавшись неурядицами в Никополисе и отсутствием Бонифация I Монферратского, там утвердился, приняв титул деспота Эпира, знатный византиец Михаил Дука, приходившийся правнуком императору Алексею I Комнину.

Казалось, что Пелопоннес спасён, и византийское присутствие на полуострове будет незыблемым. Но тут случилась непредвиденная случайность, открывшая доступ франков на полуостров.

Франкский отряд вот главе с шампанским рыцарем Жоффруа де Вилллардуэном, родным племянником маршала Шампани Жоффруа де Виллардуэна, хрониста 4-го крестового похода, высадился в Пелопоннесе в порту Модон. Первоначально Жоффруа направлялся в Сирию, чтобы бороться с сарацинами. В Святой Земле он узнал, что франки с венецианцами захватили Константинополь и решил присоединиться к крестоносцам. Однако его корабль попал в бурю. Франкам едва удалось спастись. Их выбросило в Пелопоннесе. Там к Жоффруа присоединился один греческий архонт, желавший с помощью франков добиться независимости. Соединённое войско начало завоевание полуострова. Но вскоре союзник-грек умер, а его сын не желал способствовать антивизантийскому успеху. Жоффруа Виллардуэн оказался без союзников в окружении врагов. Чтобы выстоять он предложил свои услуги королю Боницафию I Монферратскому. Король Фессалоник отрядил в Пелопоннес войско во главе с Гильомом I де Шамплиттом.

Гильом Шамплитт происходил из семьи графов Шампанских и был правнуком Французского короля Людовика VI Капетинга. Гильом с братом Эдом участвовал в завоевании Константинополя, а после став союзником короля Фессалоники участвовал в его походе на юг Греции.

Гильом I Шамплитт, при поддержке Жоффруа Виллардуэина, оба они происходили из французского графства Шампань, разгромил византийских архонтов в Пелопоннесе, и создал Ахейское княжество с центром в Андравиде. Своё название новое владение приняло от античного наименования.

Его наследники продолжили завоевание полуострова, растянувшееся на несколько десятилетий. И если в равнинных областях крестоносцы смогли относительно быстро добиться успеха, то в горных районах они натолкнулись на серьёзное сопротивление греков.

Чтобы обезопасить свои владения и обеспечить плацдарм для дальнейшей экспансии на полуострове, наследники князя Гильома I де Шамплита решили создать систему мощных укреплений. Замки крестоносцев должны были блокировать укрывшихся в горных районах греков, не давая им возможность спускаться в долины и совершать грабительские рейды. Следуя данной тактике, новый Ахейский князь Гильом II Виллардуэн (1208 —1278), правивший в 1246 – 1278 годах, младший сын завоевателя Пелопоннеса Жоффруа Виллардуэна, в 1249 году приказал возвести в пяти километрах к западу от античной Спарты, на высоком скалистом холме крепость, получившую название Мистра. В системе франкских укреплений Мистра занимала центральное место, поэтому князь Гильом II сделал её своей резиденцией.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное