Палиндром

– Вот и сейчас, стоило мне только выйти из подвозящего меня автомобиля, как я уже и забыл всё то, что так меня ещё пять минут назад мысленно волновало. – И только захлапывается дверь автомобиля, вышедшего из него мыслителя, как и эта, было возникшая мысль, вместе с обдавшим его лицо ветром улетучивается. И ветер, ухватившись за эту мысль, вначале быстро её уносит, а затем уже доносит её до голов тех людей, кто только сейчас занимает своё место путешественника.

Но и об этом уже все позабыли, или вскоре выйдя из автомобиля, позабудут, как только одна из пассажирок, прибывшего вовремя автомобиля, а именно Кира, перестанет задерживать собой мистера Сальери. Что, впрочем, длится совсем недолго, и как только до ушей водителя мистера Сальери, вначале доносится шум разворачивающейся бумаги, а затем женский вскрик удивления, заставивший его в напряжении похолодеть спиной, то после ещё минутной задержки, дверь автомобиля открывается, и из неё появляются надетые на босу ногу белые кроссовки. Вслед за которыми появляются чёрные ботинки мистера Сальери, а затем и он сам собственной персоной. И судя по его посвежевшему лицу, то эта поездка пошла ему на пользу.

Что можно сказать и насчёт Киры, которая не только приобрела здоровый цвет лица, но и на свои ноги кроссовки, которые совсем не помешают её ногам, вступая на каменную мостовую, а затем на холодный и такой скользкий пол одного из весьма представительных зданий, куда скорей всего босиком не пускают – а вдруг кто-то, совсем может быть случайно, отдавит вам ноги, и что тогда с ним будет, после того как его обвинят в демонстративном попрании прав этих босоногих людей, либо неимущих, либо аборигенов (на что в обоих случаях указывает ваша босота). Ну а если ты столь неотзывчив и крайне не толерантен, то какой с тобой может быть разговор, кроме такого который ты заслужил, не толерантного и полного исков.

Но так как на ногах Киры присутствуют кроссовки, а не босота, то все эти важные и привилегированные своим положением люди и чиновники, могут не опасаться того, что им вменят все эти иски за то, что они не столь осмотрительны, когда вступают на грешную землю перед собой (она может и грешна, что они на неё вступают). Правда, они и не опасаются, ведь самоуверенность это их отличительная особенность. Впрочем, всё это сейчас совсем не интересно для Киры, а тем более для мистера Сальери, который в части самоуверенности никому здесь не уступал, и они целенаправленно шли туда, куда следовал мистер Сальери.

О чём Кира не спрашивала, и не потому что ей это было неинтересно, а по тому, что она кажется догадывалась. Ну а когда они вначале вступили не на один из множества этажей, а на тот самый, а затем по нему добрались именно до очень для Киры знакомой двери, то у неё последние сомнения насчёт того, куда они идут, улетучились, хотя их, в общем-то, и не было.

– Конгрессмен Альцгеймер. – То ли поприветствовал, то ли уточнил, что он не ошибся, таким образом обратился к конгрессмену Альцгеймеру мистер Сальери, войдя в его кабинет. На что со стороны конгрессмена Альцгеймера, в точно таком же роде следует его приветствие, или всё же его уточнение насчёт личности мистера Сальери. И надо сказать, что этот приветственный церемониал, несмотря на то, что кому-то, а именно Кире, показался смешным, имел под собой весьма серьёзные основания для своего возникновения.

Они, эти основания, как думается, берут своё начало из истории джентльменства, где слово джентльмена было синонимом истины, и оно, как аксиома, не требовало для себя доказательств. Ну а само появление этого крепкого слова, тоже было обусловлено своей необходимостью – для людей, вечно живущих в разладе между собой, требовалась некая ценность, опираясь на которую, можно было заключать между собой разного рода договоры. И вот таким образом представляясь, эти наследники джентльменства, так сказать, давали слово своему визави, что он есть тот самый, за кого он себя и выдаёт (И тут никого не должно ввести в заблуждение то, что эти джентльмены только кивали в ответ на своё представление своим визави – они прекрасно представляли, что делали. Ведь это было не первое представление их друг другу – на первом представлении эту функцию брал на себя кто-то третий). Что в наше время, когда каждый старается себя выдать за того, кем он на самом деле не является, многого стоит.