Палиндром

– А мне уже никаких сил и нервов не хватает, смотреть на эту сволочь. – Глядя снизу вверх на генерала Браслава, единственный, кто сейчас по делу жаловался на своё нездоровье, то это советник по нацбезопасности, Болтан, у которого не было никакой возможности и сил, вытащить из под ноги генерала свой зажатый туфель. Да, чуть не забыл. Болтан и ногу не успел вынуть из своей туфли, когда Браслав немедленно среагировал на поданный президентом сигнал.

Тем временем Мистер президент, даже не предполагая, сколько шума в головах и волнения в сердцах возникло у его советников после этого его заявления, – а это всё длилось мгновение, – как ни в чём не бывало начинает разворачивать это своё предложение. – Пусть доктор Диди походит по залу конгресса и посмотрит на лица наших конгрессменов. Для его практики это уж точно не будет лишним. Мне, кажется, что он может там для себя найти интересный случай. – И хотя прозвучавшие уточнения в изложении президентом своего предложения, по большей части успокоили присутствующих на совете советников, всё же сэра Рейнджера, как человека умеющего заглядывать дальше чем нужно, эти слова президента не только не успокоили, а наоборот взволновали.

– А ведь в здании конгресса, будут находиться не только оппозиционно к нам настроенные конгрессмены, – начал, правда только про себя, контраргументировать сэр Рейнджер, – а если искомый доктором Диди интересный случай, будет обнаружен на лице конгрессмена, не просто лояльного к президенту, а являющегося его опорой, то, как на это посмотрят другие лояльные нам конгрессмены, когда на их лицах вполне может обнаружен такой же интересный случай. Нет, такого допустить нельзя. Этой прямой путь к импичменту. И кто здесь выиграет, так это конгрессмен Альцгеймер, для которого все эти интересные случаи классифицируются иначе, – по твоей крайне недовольной и психически неуравновешенной роже видно, что ты наш человек и тебе прямая дорога в мою партию.

Мистер президент, продолжая не подозревать, сколько негатива вызвали эти его слова у сэра Рейнджера, ведёт свой рассказ. – Но главная цель появления доктора Диди в стенах конгресса, это конгрессмен Альцгеймер. Пусть он постоянно находится рядом с ним, и таким образом, незаметно для конгрессмена присутствует в его жизни. И этот невыносимый конгрессмен, погрязший в своей самоуверенности, вскоре затылком почувствует присутствие доктора, но ничего не сможет сделать. И будет только нервничать и дёргаться, раз за разом бросая косые взгляды на доктора. Что не пройдёт мимо и остальных конгрессменов, до которых вначале дойдёт слух, что конгрессмен Альцгеймер находится под наблюдением врача, – а это не может их не встревожить, и от подозрения Альцгеймера в чём-то большем, а не в простом ОРВи, оттолкнёт их всех от него, – а затем они все, убедившись в том, как это действенно, перестанут так открыто оппозиционировать. Ведь не ровён час, и к ним приставят своего доктора. – Мистер президент замолкает и внимательно ждёт реакции на своё предложение от своих советников, пребывающих в такой глубокой задумчивости, особенно сэр Рейнджер. Что его и подвело в том, что он потерял бдительность и недоглядел того момента, когда был кем-то сзади, локтём в бок, подтолкнут в сторону президента и заодно к ответу.

И только сэр Рейнджер собрался гневно обернуться и призвать к ответу посмевшего его толкнуть наглеца, – это либо пан Паника, так всегда на него принципиально колко смотрящий, либо генерал Браслав, который никогда по сторонам не смотрит, – как Мистер президент, обнаружив желание сэра Рейнджера выделиться, своим к нему обращением оставляет того наглеца без ответа сэра Рейнджера.

– Сэр Рейнджер, я вижу, что вы хотите высказаться. – Улыбнувшись, сказал Мистер президент. И сэру Рейнджеру ничего другого не остаётся делать, как высказаться. – Вы, Мистер президент, не шутите? – задался неожиданным вопросом сэр Рейнджер, заставив Мистера президента сразу перемениться в лице и во мнении насчёт рассудительности и дальновидности сэра Рейнджера. Который в последнее время начал Мистера президента беспокоить своими частыми срывами и откровенными проявлениями глупости. Так по высказанному мнению сэра Рейнджера получается, что если Мистер президент позволил себя улыбнуться, то это обязательно значит, что он пошутил. – Да уж. – Только и оставалось Мистеру президенту, как покачать своей головой.

Но как бы сэр Рейнджер не был подвержен умственным срывам, а остальные советники потенциально на это были способны, Мистер президент не прерывает совет на перекур, – потом будут через раз дышать и при этом так вдымчиво, что от кашля изойдёшься, – а продолжает совет. – Ладно, кто там у нас ещё по списку? – задаётся вопросом Мистер президент ко всем, а не к кому-то в отдельности. Но так как сэр Рейнджер находится на самом переднем крае, да и он, в общем-то, был самым компетентным в этом вопросе лицом, то он и взял слово.