Палиндром

Во-вторых же, Мистер президент памятливым взглядом обратился к своим тылам, где из всех людей стоящих за ним, как всегда выделялся сэр Рейнджер, с кем он тщательно, вплоть до каждого шага и движения своей души, прорабатывал его сегодняшнее появление на заседании комитета. Хотя нет, чуть раньше, совсем вскользь, как это всегда и бывает, президенту представилась физиономия главы службы протокола, который посмел настаивать на соблюдении им, президентом, какого-то там протокола, которого он в глаза не видел и слыхом не слыхивал.

– Запомни, сморчок, – притянув эту мелочь пузатую, главу службы протокола, чьего и имени нет в реестре памяти Мистера президента, за его галстук ближе к полу, зычно так вспугнул на его голове волосы Мистер президент, – я и только я, определяю все эти правила. А это значит, что кто их и нарушает, то только не я. – Дунув, что есть силы в затылок главы службы протокола воздуха, Мистер президент в тот же момент отпустил его галстук, и как результат его таких согласованных действий, глава службы протокола проткнул своим носом ковёр.

– Всё-таки идея встретиться с Товарищем президентом без галстуков, вполне разумная. – Глядя сверху вниз на поверженного главу службы протокола, подумал Мистер президент. Ну а как только он, таким образом, разобрался с этим навязчивым типом, то перед его лицом предстало памятливое изображение сэра Рейнджера.

– Веди себя как всегда, естественно. – Доводил президента до белого каления своей придирчивостью к мелочам, сэр Рейнджер, в который раз уже позволяя себе такое панибратское обращение к президенту. И ведь нашёл же хитрец объяснение этой своей позволительности. Я мол, говорит, таким образом, подготавливаю президенту к тому прикрытому хамству, которое по отношению к нему будет позволять противная сторона.

– Ни к кому не проявляй уступчивость, если пару ног отдавишь, то это даже лучше – заручишься дополнительной поддержкой, отмеченных тобой людей, – продолжил наставлять президента на путь истинный, сэр Рейнджер, – не ограничивай себя в движениях, а вот с высказываниями не спеши. И на вопросы связанные с прогнозами, посылай всех, но только деликатно, в метеослужбу.

– Не переживай, кому надо отдавлю, а кого надо, пошлю. – Успокаивал сэра Рейнджера Мистер президент.

– Когда первое препятствие в виде журналисткой публики минуешь и окажешься внутри здания, то там, рядом с тобой, уже не будет столько охраны, чтобы оградить тебя от нападок оппозиционеров, так что слишком вперёд не зарывайся, и держись в окружении сопровождающих тебя лиц из числа своего аппарата. Но я думаю, что оппозиция, несмотря на свой количественный перевес, как всегда ограничится одними гневными высказываниями и презрительными взглядами в вашу сторону. Ну а так, на всякий случай, начальник секретной службы, генерал Кленси, всегда будет рядом, и если что, уладит возникшие проблемы. – Кивнув на стоящего неподалеку генерала Кленси, сказал сэр Рейнджер.

– Только пусть попробуют. – Сжав кулаки и расправив плечи, тревожно для некоторых ненавистных голов произнёс Мистер президент, судя по его виду, только и ждущего, когда возникнут эти проблемы на чью-то голову.

– Будь готов ко всему и к тому, что тебя с первых шагов по галерее конгресса, будут провоцировать на несдержанность или какой-нибудь промах в своём поведении. И это будут не какие-нибудь там скандальные выкрики: «Явился, не запылился!» или ещё хуже: «Да, кстати, мне сейчас отличный анекдот в тему вспомнился!», а они будут действовать куда умнее и изобретательней. – Сэр Рейнджер набирает в лёгкие побольше воздуха, и обрушивает на президента ту подлую изобретательность, на которую только и способны, что люди из числа оппозиции. – Они начнут демонстративно игнорировать вас, в упор вас не видя и глядя мимо или сквозь. – С тяжёлым сердцем сказал это сэр Рейнджер. Что, конечно же, тяжело и больно слышать и президенту, но он крепится и не показывает виду, как ему непросто приходится, представляя всё это.

– И тут уж надо потерпеть и, сжав зубы, не показывать виду, что готов в порошок стереть все эти наглые физиономии. – Добавил сэр Рейнджер.

– И главное, во всём молчать и особенно взглядом. – Добавил присутствующий на этом совете, президентский имиджмейкер, господин Оброзио.

– Но кто эти все они? – Мистер президент не удержался и задался вопросом.

– Так или иначе, вы их всех знаете, – сказал сэр Рейнджер, – но всё же давайтесь пройдемся по наиболее знаковым фигурам. – Сэр Рейнджер задумчиво посмотрел на господина Оброзио, чья приметливая выразительность внешности, вполне могла считаться знаковой. Что может быть и польстило господину Оброзио, но вот только такая его знаковая ассоциация с противниками президента, ему не очень-то нравилась. Правда тут, в данной ситуации, он ничего поделать не может. И хмурься он, не хмурься, это всё равно будет воспринято сэром Рейнджером, как его желание отразить на своём лице типаж противников президента.