Палиндром

– Подумать и при этом хорошенько, это первый шаг к выздоровленью. – Улыбнувшись, сказал Кубрик. После чего он поднимается со своего места, смотрит на поднявшегося на ноги вслед за ним Маккейна, и говорит ему. – Только не забывайте о том, что своевременное вмешательство и обнаружение на первой стадии болезни, кратно увеличивает шанс на выздоровление. Так что думайте скорее. – Кубрик откланивается и направляется на выход к двери, где он опять задерживается, для того чтобы бросить на дорожку ещё одну многозначительную фразу:

– И не забывайте. Быть непонятым своим лечащим врачом, смерти подобно. – С чем Кубрик и скрывается за дверью, оставляя Маккейна в полной растерянности из-за его прихода.

– Ты не мой лечащий врач. Понял! – нервно вскрикнул Маккейн, после небольшой паузы, потребовавшейся ему для переваривания сказанного Кубриком. – И вообще, вы не на того напали со своими неверными диагнозами! – Маккейн в нервном исступлении вообще разошёлся, принявшись пересекать комнату каюты вдоль и поперёк. И так достаточно долго, чтобы суметь устать и повалиться на койку, где он и принялся размышлять над природой появления здесь Кубрика.

– Слишком всё непонятно и противоречиво. – Сделал вывод Маккейн, интуитивно чувствуя, что делать однозначные выводы насчёт Кубрика преждевременно. – Если он изначально и состоял в сговоре с Мирбусом, всё же что-то мне подсказывает, что он не прочь сыграть в свою игру против капитана. Но тогда какая мне во всём этом отводится роль? – задался вопросом Маккейн. И судя по тому, как он потемнел лицом, то ответ на этот вопрос ему не понравился – никому не хочется быть пешкой в чужих руках, а что уж говорить о том, чтобы стать жертвенным агнцем на заклание.

От таких достаточно неприятных и местами жутких мыслей, у Маккейна перехватило дыхание и пробило на жажду, которую он принялся заливать водой из схваченного им со стола стакана, благо последний оказался под рукой и полным. Утолив слегка жажду, Маккейн, глядя на поверхность остатков воды в стакане, пришёл к весьма для себя неприятному выводу.

– А ведь у меня по большому счёту и выбора нет. И теперь, после того как все узнают, что ко мне приходил судовой врач, а это определённо что-то да значит, – да хотя бы то, что я нахожусь под наблюдением врача, – то как бы я хорошо и здоров не выглядел, разве кто поверит этой, по их мнению, напускной видимости. «Крепится старик», – будут говорить за моей спиной. Ну а раз общественное мнение должно подготовлено, то дальше многого и не надо делать. Если я не соглашусь на сотрудничество, то ответ будет один, за борт с концами и всё. А всем на следующий день объявят, что я не захотел больше мучиться (был смертельно болен) и таким скоропостижным образом ушёл. Но он всем передавал привет. Сволочи! – От жалости к себе, Маккейн сорвался на визг, и было собрался допить остатки воды из стакана, как вдруг перед его лицом представился прямо на него смотрящий Кубрик с таблеткой в руках.

– Достаточно одной таблэтки. – Проговорил Кубрик, держа перед собой зажатую между указательным и большим пальцами руки таблэтку.

– Вот чёрт! – в крике передёрнулся Маккейн, выронив из рук стакан. Когда же стакан всё из себя разлил, но не разбился, упав на пол, то Маккейн, чьей растерянный вид говорил сам за себя, с тупым выражением лица принялся зачем-то ощупывать свой живот. С какими мыслями он всё это делал до невозможности трудно сказать, но вот когда он с этим делом закончил и перевёл свой взгляд на лежащий на полу стакан, то его взгляд вроде как прояснился.

– Достаточно одной таблэтки. – Проговорил Маккейн, не сводя своего взгляда с лежащего на полу стакана. И тут его опять передёргивает и он вдруг как будто просыпается от этого сна наяву. – Но почему я так, через букву «э», говорю слово таблетка. Она что, уже подействовала, и я начал заговариваться?! – всполошился Маккейн и, подскочив с кровати, бросился в туалет с двумя пальцами наготове.

Когда же Маккейн спустя время вышел из туалета, то он хоть и не крепко стоял на ногах, слегка пошатываясь, но его взгляд был полон решимости, как минимум, дорого продать свою жизнь. – Если уж мне будет суждено утонуть, то и вам недолго осталось. – Читалось во взгляде Маккейна.

– Нужно срочно начинать искать новых союзников. – Принял решение Маккейн, принявшись переодеваться для выхода из каюты на палубный свет. – А найти я их смогу среди недовольных режимом… или просто недовольных жизнью и собой людей. – С ехидством усмехнулся Маккейн, в уме сразу же обнаружив тех самых людей, которые полностью отвечали этим его планам. Правда тут, к полной неожиданности Маккейна, среди этой группы людей вдруг им обнаруживается, непонятно каким образом сюда зачесавшийся генерал Томпсон. Отчего Маккейна нервно передёргивает и он, расплевавшись, решает для начала заглянуть к Томпсону.