Палиндром

– Теперь-то понятно, почему он решил настаивать на том, чтобы вручить мне гороскоп не где-нибудь в глубинах отсеках корабля, а здесь, на самом видном месте. – Начал соображать Роджер. – А я-то дурак решил, что он боится раньше времени стать жертвой моего гнева, и поэтому сопроводил своё предложение лестным дополнением, кофе с коньяком за его счёт. А оно вон куда всё повернуло. Он захотел выставить меня дураком перед всеми. – Роджер от такой дерзости Синоптика, даже на мгновение потерял связь со своей обезумевшей головой. И он, отбросив в сторону вручённый ему Синоптиком гороскоп, собрался было подскочить с места, как вдруг прямо перед собой, а точнее за соседним столиком, наткнулся своим взглядом на мимолётом брошенный на него взгляд некой не молодой, не старой, а в самый для него раз, особы женского пола. Что его и остановило от таких своих поспешных действий.

И хотя боцман был крайне обделён женским вниманием, где прямых взглядов на него со стороны особ женского пола, раз, два и обчёлся, тем не менее, он сумел увидеть скрывающуюся под напускной невнимательностью этой особы её заинтересованность в нём. Что вначале несколько удивило боцмана, уже и не предполагавшего, что на него можно так смотреть, а затем поколебало его уверенность в желании немедленно воздать по заслугам Синоптику.

– Ладно, мне спешить некуда. А ему тем более. Вокруг одна бесконечная морская глубина. – Усмехнувшись, но только про себя, а так оставаясь неприступным для проявления эмоций, боцман бросил оценивающий взгляд на эту заинтересовавшуюся им особу и, зацепив взглядом её никчёмного спутника, справиться с которым ему не составит никакого труда (–Утоплю в собственном исходе, – подумав, боцман решил заглянуть на камбуз), вернулся обратно к лежащему перед ним гороскопу.

Да, кстати, прежде чем вновь приняться за чтение гороскопа, Роджер перевернул обратно стоящие перед ним на столе песочные часы, которые он перед тем как сесть за чтение гороскопа, как бы давая временной шанс Синоптику, запустил в своём песочном отсчёте. Он посчитал, что если составленный гороскоп за время истечения песка времени не заинтересует его, то, что ж поделать, раз песок времени для Синоптика закончился. А тут он не то чтобы его не заинтересовал, а чрезвычайно удивил и озаботил своим желанием не считаться с отведённым ему временем. Что отчасти ему удалось, раз Роджер решил, не подгоняя себя, несмотря на песок времени, самому решить судьбу этого человека вне времени.

– Ты обращен лицом к людям (Солнце тригон Луна соединение с Венерой). – Роджер, прочитав новую строку, искривился в лице, чертыхнулся про себя: «Что за хрень несусветная!», – хотел было сплюнуть, для чего даже набрал в рот всего того, чем в таких случаях сплёвывают, но потом вспомнив что-то видимо важное для себя, удержался от всего того, что могло потом не давать покоя всем вокруг, а особенно матросу с тряпкой, не знающему как подступить к этой неизвестной, но явно космического происхождения субстанции. А как только Роджер сумел удержать себя в руках и не подавиться всем тем, чем он хотел всех вокруг так озадачить, то он вновь принялся за чтение гороскопа.

– Общительный и приветливый, ты везде находишь взаимопонимание, – прочитав, боцман на этот раз благодушно усмехнулся, почесав свои кулаки, эти инструменты по нахождению взаимопонимания с командой, об край стола. – Легко вступаешь в контакт с самыми разными личностями, – продолжил читать боцман, – ладишь с ними, однако никогда не теряешь свою яркую индивидуальность. На других людей ты производишь впечатление решительной и оптимистической бойцовской натуры, – что есть, то есть, – принимаешь на себя роль лидера, быстро захватываешь инициативу. Стремишься привлечь к себе внимание, пытаешься всегда, особенно в спорах, одержать верх, выиграть. Своё плохое настроение можешь перевести в едкую шутку. – Что да, то да. – Согласился боцман, припомнив несколько своих едких шуток, от которых много кому не поздоровилось. Отчего у него даже возникло обидное не взаимопонимание с судовым врачом Кубриком, кого единственного на корабле он считал за человека.

– А если бы его съели акулы? – нервно вопрошал боцмана Кубрик, пытаясь нащупать пульс у вытянутого из моря матроса, куда его выбросили избавиться от своей лени, с помощью очистки собой нижней части корпуса корабля от ракушек.

– Ведь не съели. – Пожимая плечами, даёт железобетонный ответ боцман. – Из чего я могу сделать вывод, что в нём слишком много желчи. – Добавляет боцман, определённо удивляя Кубрика своими познаниями в медицинском деле.

– И какими наблюдениями вы можете ещё поделиться? – спрашивает боцмана заинтересовавшийся Кубрик.

– Должное внимание к моим словам никогда не приводит к таким заплывам. – Не раздумывая, даёт ответ боцман. И с этим его утверждением не поспоришь.

– Очень интересно. – Говорит Кубрик, садясь на не столь внимательного и отзывчивого к просьбам боцмана матроса. – Мне, кажется, что вы не будете против поделиться вашими рецептами здоровья, если я к вам как-нибудь с бутылкой Токайского зайду.