Палиндром

Когда же Сесиль была посвящена в тайну воды сэра Рейнджера, то она, взяв в руки одну из двух бутылок, внимательно её изучила, затем открыв крышку, принюхалась к ней, и вдруг, неожиданно для себя предложила себя в качестве подопытной мыши. За что Первая леди определённо была ей благодарна и даже не стала сильно её отговаривать, лишь спросив: «А не страшно?». И конечно Сесиль очень страшно, но она готова претерпевать этот страх, лишь бы суметь помочь Первой леди. – Да и что может случиться? – с показной весёлостью, но при этом внимательно вглядываясь в лицо Первой леди, полувопросительно сказала Сесиль. – Максимум несварение желудка или изжога.

Ну а благодарная ей Первая леди, пододвигает к ней уже заранее приготовленный бокал, и со словами: «Много не буду наливать. Только самую малость», – под внимательным взглядом Сесиль начинает наливать в бокал эту воду. И судя по несколько напряжённому лицу Сесиль, то у неё совсем другие взгляды на эту малость, чем у Первой леди, которая слишком уж много наливает воды в этот бокал – полный бокал.

Первая леди тем временем налила воду в бокал, после чего она отставляет в сторону бутылку и, взяв в руки бокал с водой, со взглядом участия и надежды на благополучный исход дела, протягивает его Сесиль. Ну а Сесиль хоть и крепится, но всё же когда дело дошло до дела, то она вдруг всей собой почувствовала, что последнее, что ей сейчас хочется делать, так это пить эту воду – вот ни капельки не хочется пить и всё тут. Но Первая леди так настойчиво протягивает к ней бокал и требовательно смотрит, что у Сесиль нет сил ей отказать, и она с дрожью в руках берёт протянутый бокал. Правда ещё есть возможность отсрочить этот вопрос с водой, и всего-то нужно, как только продемонстрировать неловкость и, проявив несогласованность действий, слишком неудачно для бокала перехватить его у Первой леди. Где Первая леди решит, что Сесиль уже перехватила бокал и тем самым выпустит его из рук, тогда как Сесиль всего это не успеет сделать, и в результате чего, бокал, как минимум, упав, разольётся.

И это, пожалуй, достаточно неплохой выход для Сесиль, если бы эта была последняя вода, но так как там, в бутылках, была ещё вода, то Сесиль лучше не ронять бокал из рук, а иначе ей Первая леди не поверит, и навсегда закроет двери своих апартаментов перед ней. И Сесиль, собрав все свои силы, крепко берёт в руки бокал и, с выразительной улыбкой посмотрев на Первую леди, а затем на поверхность воды в своём бокале, уже было приготовилась сделать маленький глоток, как вдруг Первая леди её останавливает. – Стой, подожди. – Вдруг спохватившись, говорит Первая леди, принявшись нащупывать что-то в своих карманах.

И как Сесиль вскоре выясняется, то это была всего лишь отсрочка, и как только Первая леди отыскивает в одном из своих карманов искомое – батончик шоколада, то на этом отсрочка заканчивается. – На, возьми закуси. – Протягивая Сесиль батончик шоколада, сказала Первая леди.

И хотя это лишнее, всё же Сесиль берёт батончик и, благодарно кивнув этому палачу, который для того чтобы облегчить смерть висельнику, не пожалел душистого, с запахом лаванды мыла для смазки верёвки, – теперь уж точно не сорвётся, – мысленно зажав нос и, чуть прищурив глаза, поднесла к своим губам бокал и сделала самый чуточку глоток. После чего продолжая держать свои губы в бокале с водой, пока ещё не решаясь проглотить в глубины себя эту чуточку воды, принялась анализировать её на предмет опасности для себя, – вроде не выворачивает в изнанку цианидом и не разъедает язык щёлочью, – затем наступила очередь вкусовых рецепторов, – вода, как вода, – и как итог всему этому – это ещё ничего не значит. – Современные средства доставки смерти в твой организм, как вода и пьются. – Сделала вывод Сесиль и, бросив из под прищуренных век на Первую леди взгляд отчаяния, заглотила в себя эту чуточку воды. И под ударное сердцебиение принялась ждать как минимум предсмертных судорог.

Но вроде бы ни о чём таком там, снизу не сигнализируют, и Сесиль решает сделать ещё пару глотков. С чем она быстро справляется и, оторвав от себя бокал, уже с полностью открытыми глазами смотрит на Первую леди, которая всё это время не сводила с неё своего внимательного взгляда.

Теперь же, после того, что сделала Сесиль, она может смотреть на Первую леди уже не как прежняя, во всём от неё зависящаяся Сесиль, а теперь, когда она ради Первой леди подвергнула свою жизнь неизвестному испытанию, где один только страх перед неизвестностью чего стоил ей, – Сесиль парой волосков на голове чувствует, как они устали стоять дыбом и поседели, – она может, если не на равных, то с большей долей своего признания посмотреть на Первую леди.