Палочка корицы

— Обещаю, — поклялась я, открыла глаза и улыбнулась ему. — Пойдем, положим наши вещи в комнату и найдем тот ресторан, я голодна.

— Без проблем.

Похоже, у всех была одна и та же идея, поэтому мы договорились встретиться внизу через пять минут и пойти поужинать. Находясь в лифте, Иерихон позвонил, чтобы сообщить ресторану, что туда отправилась группа из семи человек.

— Это хорошо, — сказал я, когда он открыл дверь, чтобы впустить нас в номер в современном стиле с кроватью королевского размера. Она не была большой или утончённой, но было чисто, и кровать выглядела привлекательной.

— Это номер, — сказал Иерихон, пожав плечами, не впечатлений. В этот момент мой живот громко заурчал, заставляя нас обоих засмеяться. — Давай поведем тебя на ужин.

Когда мы вышли из лифта, Роб, Тай и Дрю стояли в стороне и разговаривали. Когда мы приблизились, я услышала, как они произносят имена Джексона и Милли.

— Что происходит? — спросила я, когда мы подошли.

Дрю посмотрела на меня и поиграла бровями.

— Джексон и Милли не присоединятся к нам, они заказывают ужин в номер.

— Не могу сказать, что я их виню, — грубо сказал Иерихон мне на ухо, а затем громче — Давайте пойдем, мы можем сказать хозяйке, когда придем, что нас будет на двое меньше.

Как только мы сели, и сделали наши заказы и наши напитки прибыли, я почувствовал, что наконец-то могу сесть и расслабиться. Наслаждаясь моментом спокойствия в день, который был полон ходьбы, ходьбы и еще раз ходьбы. Я откинулась на спинку стула и потягивала вино, слушая, как Роб и Тай снова и снова рассказывают, кто лучше водит фургон.

— Вы должны признать, мои переход по полосе были абсолютно плавными, — сказал Тай.

— Верно, но ты видел, как я обращался со зверем, когда тот "Рав 4" перерезал мне путь ? — Спросил Роб.

Они начали называть роскошный фургон Зверем после того как проехали около десяти миль.

— Завтра я за рулем, — сообщила нам Дрю, заставляя всех

застонать в ответ. Даже меня.

Нахмурившись Дрю спросила: — Что?

Я действительно люблю свою сестру, но Дрю была ужасным водителем. Худшим. Каждый раз, когда я садился с ней в машину, я произносила молитву и держался за свою, драгоценную жизнь. Я не знаю, почему она была так плоха, она училась у нашей мамы, так же как мы с Милли, и у нее также был инструктор по вождению. Она просто так и не научилась этому...

— Кажется я слышал, что ты однажды въехала прямо в ряд торговых тележек? Не въехала, а врезалась в них задним ходом? — Спросил Роб, опираясь на стол, и улыбнулся Дрю, которая выглядела так, словно хотела ударить его.

— А как насчет того раза, когда ты буквально сбила курицу, которая переходила дорогу? — добавил Тай.

— Ребята, вы слышали о том, как она рванула с места после того, как на светофоре зажегся красны свет и разбила машину? — Спросила я, и в этот раз Дрю пнула меня под стол.

— Ой! — Я прошипела, хмурясь на нее.

— Хорошо, что это не зависит от вас. Иерихон — тот, кто арендовал фургон, поэтому он может решить, могу я его водить или нет.

Дрю с надеждой посмотрела на Иерихона, выражение ее лица говорило что она не примет от него отказа.

Он открыл рот, затем снова закрыл его, и я знала, что у него возникли противоречия, потому что он старался изо всех сил понравиться Дрю, но также он хотел, чтобы мы прибыли в гостиницу Норы целым.

Зная, что мне нужно спасти его от ее гнева, я повернулся к сестре и сказал: — Дрю, у тебя даже нет прав. Оно все еще приостановлено, помнишь? Ты не можешь управлять фургоном недействующими правами. Если тебя поймают, у Иерихона могут возникнуть проблемы с агентством по прокату, и на этот раз ты получишь больше, чем пощечину.

Дрю поджала губы, неохотно кивнула и согласилась: — Я думаю, ты права. Я не хочу, чтобы Иерихон попал в беду.

За столом все облегченно вздохнули, а затем разразились смехом, когда Дрю стрельнула яростным взглядом во всех нас.

— Спасибо, детка, — прошептал Джерико, и я сжала его руку под столом.

— В любое время.

Глава 26

Иерихон ~ наши дня

Я переместился на кровати, и моё тело автоматически загорелось, когда я коснулся Наташи. Я открыл глаза, давая себе время привыкнуть к слабому освещению в комнате, затем упивался красотой ее спящего лица.

В тот момент я чувствовал себя умиротворённо, вероятно больше чем, за всю свою жизнь.

Ее рыжие волосы падали на лоб и наполовину закрывали ее глаз. Ее лицо было обращено ко мне, а губы были приоткрыты, что указывало на то, что она тоже обрела покой, или по крайней мере, видела хороший сон.

Я обнял ее за талию, прижимаясь ближе и закрыл глаза, позволяя ее запаху окружать меня, мягкие изгибы ее тела расположились на против меня. Она вздохнула и пошевелилась, а я замер, не желая ее будить.

Последние несколько недель были для меня как сон.