Паломничество (СИ)

«Вот ведь вляпался!» — почти вслух ругаюсь я, когда увязаю в пыли почти до колена. Вляпался — что надо! Хочется, правда, сказать — втюрился, но не позволяю себе этого признать. Ни за что не признаю этого, как не крути. А вляпался действительно очень даже. Помнится, когда всё это начиналось, я будто бы хотел чего-то подобного. Точнее — даже не начиналось, а ещё до начала моего путешествия на Меркурий, сидел в своей земной квартире и, с грустью вглядываясь в сумерки за окном, думал о том, что мне нужно приключение, что оно меня встряхнёт и так далее. «Ну что же — вот оно и есть, приключение, лови его, вкушай его радости в полном объёме», — думаю я, выбираясь из пыли, которая навязчиво напоминает земной песок в пустыне или где-нибудь на пляже. Всё, что сопутствует приключениям, у меня теперь есть: взрыв в поезде, фальшивые полицейские, незаконное проникновение в режимную зону и, самое главное, романтика. Вот только удовольствия от этого особого не испытываю. То есть испытываю, но вроде бы как не от этого. Я смотрю на Стеллу, которая обогнала на добрых десять шагов, и думаю о том, что — да, выбора у меня не было и нет. Как нет, кстати, и видеофона, который предусмотрительные меркурианцы оставили под куполом. А поисковые маячки и прочие средства обнаружения удалили из транспорта и со скафандров. Вот интересно, что бы на это сказал Патрик? Весьма любопытно было бы посмотреть, как бы отреагировал, узнай, чем я тут занимаюсь. И это даже хорошо, что видеофона нет при себе. По крайней мере, не нужно отвечать на сообщения Патрика, я даже не знаю — звонил он или нет. Как не знаю и о сообщениях из бюро бездомных и пропавших животных. Вдруг у них появилась какая-нибудь информация насчёт Гарольда? Или совсем немыслимое — мне звонила Дейдра!..

— Как вы там? — слышу я из наушников. Голос у Стеллы бодрый и даже весёлый. Она забралась на вершину гряды и присела передохнуть. — Отстаёте. Может быть, идти помедленнее?

— Ерунда, — отвечаю я. — Просто немного увяз в песке… точнее — в пыли. Сейчас буду, — говорю и останавливаюсь, поднимаю голову и гляжу на Стеллу.

Вдруг Стелла резко вскакивает и оборачивается. Какую-то секунду смотрит туда, за гряду, после чего вновь разворачивается и прыгает вниз, почти прямо на меня. Ловко приземляется рядом, для удержания равновесия хватается за мою руку. Сквозь скафандр, разумеется, не могу чувствовать прикосновения, мне лишь кажется, что ощущаю тепло рук Стеллы. Я невольно замираю. И от волнения, от того, что она совсем рядом. И от её действий — что её напугало? Что такого увидела Стелла там, за грядой, что заставило прыгнуть с ощутимой высоты вниз? Гравитация хоть и не такая, как на Земле, но всё же Стелла могла упасть или повредить скафандр. Я в полном замешательстве. Не успеваю и вскрикнуть, как Стелла умело нажимает кнопку на запястье моего скафандра, после чего проделывает то же самое со своим. Не сразу понимаю, что она выключает переговорные устройства — радиопередатчики, связывающие нас. Стелла поднимает руку и, если там можно выразиться, прикладывает палец к губам, призывая к молчанию. Правильнее сказать, что она касается перчаткой шлема, однако жест вполне понятен. Неспешными движениями, безо всякой суеты Стелла гасит наши фонарики. А я стою не в силах шелохнуться. Стелла стоит рядом и тоже не двигается. Справедливо рассуждаю, что ей-то уж точно виднее, как вести себя в этой ситуации. Очевидно, что Стелла не раз уже совершала подобные путешествия. Ориентируется легко, идёт уверенно, передвигается по местности куда ловчее меня. «Да и физически подготовлена намного лучше, умело рассчитывает силы», — с досадой отмечаю я, а сам немного успокаиваюсь. По всему видно, что Стелла тут не впервые, поэтому вполне можно довериться её интуиции. Ей, как говорится, и карты в руки, пусть руководит. Чуть двигаюсь в её сторону, как бы невзначай, как бы случайно. Уже почти не переживаю из-за того, что она там увидела, хотя понимаю, что переживать, вроде бы, и надо. Как жаль, что не вижу её лица. В тусклом свете звёзд разобрать окружающие предметы-то трудно, не то что выражение лица за защитным забралом скафандра. «Нет, не испугалась, — решаю я, — и паники никакой не выдаёт». А через полминуты нахожу тому подтверждение. Стелла мягко, плавно, словно меркурианская кошка, вновь поднимается на гряду. Стелется к земле, пригибается к поверхности, опирается на руки. И вправду — как кошка, изящная и ловкая, хотя и в скафандре. Не знаю, есть ли среди кошачьих такая порода, и отличается ли такая порода, если она есть, грациозностью. А Стелла тем временем оборачивается и призывно машет рукой. Я, недолго думая, следую за ней. Достигнув вершины, мы осторожно высовываемся, чтобы поглядеть, что там.