Память – это ты

Вокруг лежали тела, я сразу их признал: караульный в шапке-ушанке и еще пара товарищей Хлои, сидевших накануне у костра. В лесу тут и там тоже лежали убитые, среди них было несколько солдат. Я по очереди вглядывался в погибших, стараясь казаться равнодушным, однако страшась увидеть, что у кого-то из них длинные золотистые волосы.

– Откуда ты взялся? – взревел Миранда.

– Мне удалось бежать. – Я знал, что моя судьба зависит от красноречия.

– Как? – допытывался Миранда.

– Вон тот, – я показал на убитого в ушанке, – ни черта не умеет вязать узлы. Меня привязали к этому дереву.

Миранда взглянул на дерево и на валявшуюся под ним веревку. Книги нигде не было видно, и я внутренне улыбнулся. Генерал внимательно посмотрел на меня, на мои израненные ноги… Ничто не вызывало подозрений в правдивости моего рассказа.

– Какого черта ты им дался?

– Я их не заметил, генерал. Кто-то ударил меня сзади по голове, а потом я ничего не помню до тех пор, пока не очнулся, привязанный к дереву.

Миранда подал знак солдату-медику, который уже зашил его рану, чтобы тот вынес свое заключение. Солдат подошел и, тщательно осмотрев мой затылок, утвердительно кивнул. Я сказал правду, и, похоже, это разрушило планы Миранды относительно меня.

– Ладно, – раздраженно буркнул он. – Можешь подойти проститься.

– А?

– Две минуты, – отчеканил Миранда и махнул рукой в сторону лежащего поодаль тела, которое я не мог разглядеть из-за склонившегося над ним человека.

Я с болью в сердце направился в указанном направлении, готовясь увидеть мертвое, окровавленное тело Хлои. Сумею ли я скрыть свои чувства? Это уловки генерала, чтобы разоблачить меня? Тут я наконец увидел, о ком идет речь, и глаза мои затуманились.

– Капитан! – Я побежал, а склонившийся над ним солдат выпрямился и покачал головой, возвещая неизбежное:

– Увы… Пуля вошла в спину и продырявила легкое.

– Нет… – Я упал на колени подле капитана.

Он был еще в сознании. Я сбросил китель и подложил ему под голову вместо подушки. Амат с трудом открыл глаза. Он не сразу узнал меня, но наконец улыбнулся с облегчением.

– Ты жив… – еле слышно произнес он.

Я кивнул, утирая слезы.

– Простите. – Я разрыдался. – Простите меня…

– Успокойся. Хорошо. Все хорошо.

– Нет. Не хорошо. Это я виноват. Я только…

– Знаю, все ради нее, – капитан улыбнулся. – Девушка из пещеры…

Я застыл, удивленный и пристыженный. Он мучительно откашлялся.

– Как все странно в мире, сынок…

– Я должен был спасти ее…

Капитан нашел мою руку и сжал.

– Знаю… Воевать на тысяче войн проще, чем сразиться с тем, что ты любишь…

– Да, этот бой заранее проигран, – договорил я.

Он часто повторял эту фразу. Я вдруг понял, что капитан словно готовил меня к этому моменту. Я опустил голову, не осмеливаясь взглянуть на него.

– Если бы ты видел ее, Гомер. Пламенная женщина. Способная изничтожить любого одним лишь взглядом… Элена…

Я не понимал, о ком он говорит. Очевидно, капитан начинал бредить. Он снова закашлялся, из уголка губ бежала струйка крови.

– Теперь вы решили рассказать мне?

Мы улыбнулись, но глаза его уже закрывались. Я увидел, как ширится под ним лужа крови. Из всех военных, лежавших вокруг, он забежал дальше всех. Он был уже почти в лагере партизан, когда его сразила пуля. И тогда я понял. Как партизанская пуля могла попасть ему в спину? Невозможно. Лагерь находился перед ним, а одного взгляда на то, как разбросаны тела, было довольно, чтобы понять: людей из отряда Хлои застали врасплох. У них не было времени организовать атаку с тыла. Нет, это не трагический эпизод стычки с партизанами. Это убийство… Я зло посмотрел на Миранду, который ждал, не сводя с меня глаз. Я так сжал кулак, что ногти до крови впились в ладонь.

– Забудь о нем, – прошептал капитан, словно читая мои мысли.

– Это он. Я знаю, что это он. – Я стиснул зубы.

– Гомер, послушай… – перебил меня капитан, будто давно хотел сказать мне что-то и теперь торопился. – Миранда тебя тоже подозревает. Я хорошо его знаю. Беги, спрячься от него, слышишь? Не давайся ему. Не воюй с ним. Не спрашивай, не спорь, не отвечай. Просто беги. Граница рядом. Тебе… тебе надо…

– Да, – поспешил ответить я, жалея силы капитана. – Не волнуйтесь. Я убегу.

– Монтойя все знает… Он поможет.

Этот сверхчеловек боролся со своим собственным дыханием. Даже сердце не властно было решать, когда ему умереть. Я ничего не мог с собой поделать, слезы ручьем катились из глаз.

– Почему вы всегда мне помогаете? Что вы во мне видите?

– Себя. – И последним движением он вложил свои драгоценные часы в мою руку.

Я рыдал над убитым, а Миранда и остальные наблюдали за мной. Я вынул свой китель из-под головы капитана и накрыл его. Еще один друг, мой второй отец, оставил меня… Но на этот раз я прекрасно знал, кто убил его. Я отошел от капитана на несколько шагов. Мне разрешили эти мгновения скорби, и я воспользовался ими, чтобы, всхлипывая, отойти подальше. Как ни хотелось мне отомстить, месть казалась невозможной. Я был безоружен, одинок, а главное, должен был исполнить последнюю волю капитана.

– Эй, рядовой! – крикнул Миранда. – Рядовой! Назад!