Читаем Память любви. Сборник текстов песен полностью

Свет и тепло миру давай!

Солнце моё, вечно свети,

Мне помоги счастье найти!


Мой ангел

Спаси меня, спаси от одиночества,

Мой ангел легкокрылый и святой!

И я поверю в светлые пророчества,

В бессмертный мир под смертною пятой.

Он подо мной разверзся чёрной бездною.

И я лечу, отравленный тобой -

Надеждой и мечтою бесполезною,

Смеясь и плача горько над собой.

Прости меня, мой ангел, за падение!

За слов хмельных дурман и крутизну!

Бывают и у молний совпадения,

Рождающие свет и новизну.

Но дай нам, Бог, чтоб наше ожидание

Не разражалось более грозой…

Пусть будет светлым каждое свидание,

Не омрачённым горькою слезой!


Первая ночь

В нашу первую ночь ярко звезды горели,

И блистали все чаще, как чешуйки форели.

В нашу первую ночь чуть шептались сирени,

И стоял аромат наслажденья и лени.

Нашу первую ночь с фантастическим светом

Наполняла любовь… Все парило при этом.

За спиной вырастали белоснежные крылья…

И срастались тела в эту ночь без усилья.

В нашу первую ночь души-птицы парили

И горели уста, и слова говорили.

В нашу первую ночь ярче звезды горели,

И блистали все чаще, как чешуйки форели.


Мой город

Мой город погружён в глубокий сон.

А над землёй уже восходит солнце.

И первый луч, дробясь, сверкнул в оконце,

И ветер шелохнул верхушки крон,

Погладил нежно первую листву,

Как я твои раскинутые пряди,

Погруженные в утра синеву,

Как пух лебяжий в толще водной глади.

Ты дышишь безмятежно и легко.

В улыбке – неостывшее блаженство.

О, свежесть утра, мира совершенство!

Как всё теперь далёко-далеко!

Заря восходит, а в душе тоска.

Свет в окна бьёт, а в сердце лишь смятенье.

И всё, как в стынь, погружено в мученье.

И вечная разлука у виска…

И никакой надежды на спасенье.

А жизнь, бурля, как мутная река,

Смывает и уносит сновиденье,

Как город, сотворённый из песка,

Где жили и любовь и отреченье…


С годами

Мы с годами становимся тише.

Резвость где-то отстала в пути…

Слышно в доме как пляшет на крыше

Майский дождь, значит, вишням цвести,

Полыхать торжеством обновленья

И будить в нас былые огни -

Восхищенья и самозабвенья,..

Возвращенье в счастливые дни!..

Будет эта иллюзия краткой,

Никого ты за то не вини!

Не вздыхай о прошедшем украдкой!

Как цветок его в сердце храни!

Чтоб сквозь холод осеннего взгляда

И сквозь хмурость осеннюю слов

В тихий, пасмурный час листопада

Видеть майское буйство цветов.

Видеть образ родной и любимый,

Сердцем чувствовать тот же порыв

В день, как сумрачный лес, нелюдимый,

В час, когда намечался разрыв.

Мы с годами становимся тише.

Резвость где-то отстала в пути…

Слышно в доме, как пляшет на крыше

Майский дождь. Скоро вишням цвести.

Пронесём через дали и годы

Наши лучшие, светлые дни!

И в разгуле судьбы-непогоды

Сохраним золотые огни,

Осветившие сумрачность жизни,

Подарившие радость душе!

Пусть их вспомнят родные на тризне,

Когда нас потеряют уже!

Мы с годами становимся тише.

Всё прошло, всё осталось в пути…

Но по-прежнему пляшет на крыше

Майский дождь, значит,

Вишням цвести!…


Прости

В твоей квартире полюс холода…

Наверно, я тому виной,

Что счастье на куски расколото

И день имеет цвет иной…

В твоей квартире полюс горечи

И звон обиды ледяной,

Как звон хрустальный в страшной полночи,

Что покрывает сединой…

В твоей квартире полюс боли…-

Сквозную рану не зашить!..

И лютый ветер пляшет в поле,

Такой, что ты не хочешь жить…

В твоей квартире полюс ярости,

Но ты огонь свой укроти,

Всё перемелется до старости

И счастье встретится в пути.

В твоей квартире полюс холода.

Я не могу к нему дойти,

Ведь сердце на куски расколото

И заморожено в пути.

Прости меня – не полюбившую -

За не родившуюся страсть!

Прости меня – не подарившую…

За то, что мог легко пропасть…

Прости за этот полюс холода

И за сегодняшнюю боль!..

К чему жалеть о том, что смолото?

Судьба – не маленькая на роль…

Прости за сны и сновидения,

За предвкушенья и мечты!

Пройдут желанья и видения,

И вновь меня полюбишь ты. -

Назло завистливой сопернице,

Назло неправедной молве,

Назло обидчице-наперснице,

Я стану птицей в синеве.

Я поднимусь над непогодою

И над душевною пургой.

И стану музыкой и одою,

Хоть ты уже совсем другой.

Я отогрею полюс холода,

Твою обиду утолю.

И то, что ранее расколото,

Своей любовью исцелю.


Жизнь

Золотые клавиши калитки

На закате дня переберу.

И с блаженством маленькой улитки

Каждой клеткой света наберу.

Наберу тепла, благоуханья

Васильков, ромашек на лугу.

И акаций пряное дыханье, -

Эликсир, – вдохну и жить смогу.

Жить смогу, как эти медуницы,

За добро добром благодаря

Свет небес и чистые криницы,

Воздух из живого янтаря.


Припев:

Какая сладостная жизнь,

Неугомонная, земная!

Ещё бурлящая, степная,

Одна единственная жизнь!


Посмотри, всё так же над рекою

Проплывают в небе облака!..

Я почти касаюсь их рукою,

Будто из парного молока.

Я почти касаюсь их губами -

Нежностью наполненных с лихвой,

Но они всплывают над дубами

И парят над буйною листвой.


Припев:

Какая сладостная жизнь!

Неугомонная, земная!

Ещё бурлящая, степная!

Одна единственная жизнь!


А в степи за тёмною дубравой

Всё залито золотом по край,

И цветы притихшею оравой

Шепчут мне про мой российский рай.

Про земной, родной, обетованный

Предками моими и судьбой,

Мне в награду за страданья данный

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Христианской Церкви
История Христианской Церкви

Работа известного русского историка христианской церкви давно стала классической, хотя и оставалась малоизвестной широкому кругу читателей. Ее отличает глубокое проникновение в суть исторического развития церкви со сложной и противоречивой динамикой становления догматики, структуры организации, канонических правил, литургики и таинственной практики. Автор на историческом, лингвистическом и теологическом материале раскрывает сложность и неисчерпаемость святоотеческого наследия первых десяти веков (до схизмы 1054 г.) церковной истории, когда были заложены основы церковности, определяющей жизнь христианства и в наши дни.Профессор Михаил Эммануилович Поснов (1874–1931) окончил Киевскую Духовную Академию и впоследствии поддерживал постоянные связи с университетами Запада. Он был профессором в Киеве, позже — в Софии, где читал лекции по догматике и, в особенности по церковной истории. Предлагаемая здесь книга представляет собою обобщающий труд, который он сам предполагал еще раз пересмотреть и издать. Кончина, постигшая его в Софии в 1931 г., помешала ему осуществить последнюю отделку этого труда, который в сокращенном издании появился в Софии в 1937 г.

Михаил Эммануилович Поснов

Религия, религиозная литература