Читаем Память [Новеллы] полностью

Память [Новеллы]

Что он еще приготовил? В популярной харчевне «Баричкаи чарда» мы сидели за дубовым столиком, едва касаясь холодных, словно в пещере, стен. С холма «Крестный ход» любовались старинным храмом. Были в пещерах, бродили по пристани. Но Ласло нашел, чем еще удивить. Он преподнес гроздь винограда:

— Пробуйте.

Мы осторожно брали литые, продолговатые ягоды.

— Ну как? — торжествовал Ласло. — Знакомо?

— Да…

— А вы еще приглашаете: приезжайте, приезжайте. Раньше вас пригласили.

— Когда?

— Кто?

— Давно пригласили. Еще во время войны… Вернее, в конце войны. У нас жили солдаты. Вот один и пригласил.

— Да… Но вы же были…

— Правильно, — согласился Ласло. — Вот такой… — Он протянул руку к земле. — Очень маленький. Солдат не меня приглашал. Отца…

— Дальше?

— Дальше все очень просто. Отец не сумел поехать. А я был. Три года тому назад. В Фергане виноградники высокие. Ближе к солнцу. Там одни сорта, у нас другие. Я решил и те, ферганские, вырастить. Пока немного. — Ласло посмотрел на гроздь винограда. — Тот солдат, наш товарищ, большой мастер. В прошлом году приезжал в Тихань. Ходил, не узнавал Балатона. И целый день на виноградниках пропадал. А приехал отдыхать.

Темнело. Ласло предложил подняться выше.

— Оттуда видно, как в Балатон падают звезды. Только там нужно стоять тихо, молча…

И он приложил палец к губам.

Ферганский плов

Победу ждали. Известие о ней могло прийти каждую минуту. По обочинам дорог, придерживаясь за повозки, шли беженцы. Они возвращались домой.

Когда их обгоняли машины, они останавливались и возбужденно, громко приветствовали солдат.

Беженцы знали, куда мчатся эти машины — к Златой Праге. И чем больше машин, чем быстрее они мчатся — тем ближе победа.

Часто они встречали солдат. Удивительно легко с ними было разговаривать. Почти все понятно. Только нужно говорить медленней. Иржи даже знал несколько слов. Они складывались в вопрос, который он часто задавал.

— Когда конец войне?

Одни пожимали плечами, другие улыбались и, поднимая ладонь, показывали пальцы. Иржи пересчитывал, благодарил солдат и возвращался к друзьям.

Рассказ Иржи был намного длиннее и обстоятельнее, чем ответ советского солдата.

Иржи называл количество танков и самолетов, которые бьют фашистов. Мальчишки слушали друга, ежились от прохладного, весеннего ветра и радостно поблескивали глазами: скоро война кончится!

Вот и на этот раз Иржи, провожаемый взглядом друзей, подошел к группе воинов. Он несмело тронул одного из них за плечо.

— А, друг… Здравствуй! Наздор!

Иржи ответил на приветствие по-русски.

— Ты смотри, — удивился солдат, — уже научился!

Тогда Иржи задал свой вопрос.

У солдата было темное лицо, аккуратные усы, черные-пречерные глаза.

— Как тебе сказать, друг?.. — задумался он.

Он уже хотел что-то добавить, как раздался гул моторов. Это высоко над землей пролетали самолеты. Их не было видно. Только гул, нарастающий и грозный, хозяйничал в небе.

Все задрали головы и молча провожали взглядом невидимую стаю.

— Так вот, друг, — повторил солдат, — война закончится завтра.

— Завтра? — переспросил Иржи.

Это слово он тоже знал. Он мечтал услышать его давно.

Удивился не только Иржи. Все солдаты повернулись к своему другу.

— Ты что?

Солдат, пригладив усы, упрямо повторил:

— Завтра! Вот увидите!

Он сам был удивлен, но вдруг, сразу, поверил в это:

— Завтра!

Иржи поблагодарил солдата, простился и, повернувшись, степенно, медленно пошел. Но, сделав несколько шагов, Иржи вдруг рванулся с места. Он бежал, спотыкаясь, размахивая руками.

В это время несколько солдат набросились на сослуживца.

— Усман, разве можно так шутить?

Солдат развел руками.

— Почему шутить? Я сказал правду.

— Откуда ты узнал, эту правду?

Солдат приложил ладонь к груди.

— Здесь говорит…

— Ага, — догадался один из бойцов. — Интуиция.

— Сердце, — строго поправил Усман. — Понимаете, сердце… Сколько можно? Кончается война.

А на другой день так и случилось. С первой же пролетевшей мимо машины крикнули:

— Победа! Победа!

И все почему-то повернулись к Усману.