Память о лучшей ночи

Он не мог ей ничего объяснить. После первого неудачного романа в восемнадцать лет с француженкой, которая бросила его, получив круглую сумму от отца Ареса, он перестал верить в любовь. И так продолжалось до последнего курса в Принстоне, когда он снова влюбился, в гречанку Диану, дочь мясника. Она была молода, красива и непорочна. Арес намеревался сделать ей предложение, как только закончит учебу. Но тут скоропостижно умер его отец, и Арес вернулся в Афины. Когда он неожиданно пришел навестить Диану, то обнаружил ее в объятиях помощника мясника.

– А ты хотел, чтобы я хранила себя для тебя вечно? – запальчиво спросила Диана. – Я не видела тебя несколько месяцев. Я устала ждать твоего предложения, хотя ты и богат, но любовь для меня важнее.

Тогда Арес и понял, что отец был прав. Дело и амбиции для мужчины превыше романтики чувств. Нельзя быть уязвимым. Нельзя никому доверять. Нельзя проявлять эмоции и чувства, а лучше их просто не иметь.

Арес тряхнул головой, возвращаясь в настоящее.

Руби снова с любопытством смотрела в окно.

Она показала на величественное здание из серого камня, утопающее в зелени.

– Что это?

– Американский музей естественной истории.

– Это там, где выставлены скелеты динозавров? Там происходит действие картины «Ночь в музее»?

– Да.

– В детстве я так любила это кино. А сколько деревьев вокруг! – искренне удивилась она. – Никогда не думала, что в Нью-Йорке растут деревья.

Ее неподдельная радость умиляла.

– То ли еще будет, – пообещал он.

С их первой встречи в «Атлас клаб» он понял, что Руби особенная. Честная и искренняя, иногда чересчур. Хотя добрая и наивная.

Но он однажды уже так думал и ошибся. Надо быть предельно осторожным.

Руби каким-то непостижимым образом и его делала другим. В ее присутствии его защитный рефлекс ослабевал, и ему хотелось ей верить.

Однако всякий раз, когда он пытался довериться кому-то, его неизменно предавали.

Он не позволит себе проникнуться чувством к Руби. Это невозможно. Он окажет финансовую помощь ей и ребенку. И на этом все. Еще он, конечно же, хочет соблазнить ее и снова заполучить в постель.

В этот момент их подрезало желтое такси, и водитель Горацио едва успел увернуться. Подавшись вперед, Руби ахнула.

– Как вы можете вести лимузин при таком сумасшедшем трафике? Вы просто ас! – восхитилась она.

Смущенный водитель, увидев выражение лица Ареса, поспешил оправдаться:

– Я привык, мисс Прескот. Да что я, вы бы видели, как виртуозно водит автомобиль мистер Куракис. Он вполне мог бы участвовать в гонках «Гранд-при».

– Правда? – Руби повернулась к Аресу: – Тогда почему ты не водишь сам?

– У меня слишком много работы.

– Ах да. Твоя суперважная работа требует полной отдачи.

Арес не мог не уловить в сказанном сарказма.

– Между прочим, в моей компании сто тысяч служащих, – спокойно сказал он. – Кроме того, «Куракис энтерпрайзез» – одна из самых прибыльных и динамично развивающихся компаний в мире.

– А-а… – вяло протянула Руби, не зная, что сказать.

– Ты должна быть счастлива за нашего ребенка. Думаешь, кто ее унаследует после моей смерти?

Руби ахнула:

– Но…

– Ты думала, что в Нью-Йорке нет деревьев, – намеренно сменил тему Арес, не дав ей договорить.

Лимузин проезжал мимо Центрального парка.

– Взгляни на это.

Руби восхищенно смотрела по сторонам.

– Да это же целый лес, – выдохнула она.

– Отсюда не видно, но в Центральном парке есть озера, огромные лужайки и двадцать шесть площадок для игры в бейсбол.

– Двадцать шесть? – изумилась Руби.

– А еще есть театр под открытым небом, где по вечерам играют Шекспира, – ухмыльнулся Арес. – И замок в парке есть.

– Шутишь, – недоверчиво сказала Руби.

– Стар-Вэлли не единственный красивый город на планете, – самодовольно сказал он.

Обогнув Центральный парк, они оказались в Верхнем Ист-Сайде. Лимузин остановился у импозантного шестиэтажного особняка прошлого века. Георгиос выскочил из лимузина и открыл перед Руби дверцу.

– Благодарю, – улыбнулась охраннику девушка, когда тот подал ей руку, помогая выйти из машины.

Арес скрипнул зубами. Он полностью доверял охраннику, но ему не нравилось, что другой мужчина касается Руби. Арес давно не испытывал подобного собственнического чувства.

– Спасибо, Георгиос, – холодно сказал Арес. – Дальше я сам.

Руби растерянно смотрела на элегантное здание.

– Это твой дом?

– Да.

– Целиком? – сдавленно прошептала она.

– Конечно. У меня все самое лучшее, – гордо ответил он, подводя Руби к ступенькам, на которых стояла встречающая их экономка.

– Добро пожаловать домой, сэр, – приветствовала его высокая, худощавая, седоволосая женщина с царственной осанкой и безупречной укладкой. Ей могло быть от пятидесяти до семидесяти лет. Во время первого интервью миссис Форд дала понять Аресу, что если он примет ее на работу, то она сделает ему большое одолжение, приняв назначение. Подобная самооценка не оставила его равнодушным, и вот уже восемь лет она управляет домом.

– Доброе утро, миссис Форд. Руби, это моя домоправительница Маргарет Форд.

– Приятно познакомиться, мисс Прескот. Добро пожаловать, – вежливо произнесла экономка, хотя ее тон явно подразумевал обратное.