Память осени

Лариса. Счастливая – город, набережная, люди гуляют… И море, и белый пароход… В парке Чаир распускаются розы!.. Мечта! А меня не возьмешь с собой? А то я тут совсем уже одичала.

Алиме. Не возьму – приказ. Ты у нас особо ценный кадр. Без тебя мы ничего не сможем. Так что нам тебя надо беречь. Сам погибай, а радиста выручай…

Лариса. И это правильно!

24. Феодосия

Алиме идет к небольшому скверу, внимательно глядя по сторонам, стараясь не столкнуться с немецкими патрулями. В сквере, прячась за деревьями, наблюдает за скамейкой у гипсового памятнику пионеру с горном. К скамейке подходит совсем молодой человек в шляпе со свернутой газетой в руке, садится. Он явно кого-то ждет, нетерпеливо похлопывая газетой по колену.

Алиме наблюдает за ним, постоянно оглядываясь по сторонам. Потом, вздохнув, идет к скамейке. Когда она подходит к молодому человеку, тот, быстро оглядев ее, отворачивается.

Алиме (чуть помедлив). Простите, вы тут маленькую девочку не видели? в зеленом пальто?

Аганин (не сразу, подозрительно). В зеленом?

Алиме. В зеленом. Не скажете, куда она пошла?

Аганин. Она пошла к набережной.

Алиме. Давно?

Аганин. Минут семь назад.

Какое-то время они идут молча в сторону набережной.

Аганин (улыбнувшись). А вон и девочка в зеленом пальто.

Алиме смотрит в сторону, куда он указывает.

Алиме. Во-первых, в синем…

Аганин. А во-вторых?

Алиме. А во-вторых, мне не до шуток. Времени нет. Я не для этого сюда добиралась.

Аганин. Какая серьезная! И такая молодая. Настоящая татарка.

Алиме. Настоящая. И вообще мне пора… Что надо передать Центру?

Аганин. Текст у тебя в кармане.

Алиме лезет в карман и достает записку. Аганин весело смотрит на нее, недоумевающую.

Аганин. Ловкость рук.

Алиме укоризненно качает головой.

Алиме. Мне пора.

Аганин. Жаль. Погуляли бы – когда еще среди своих окажешься…

Алиме. Я буду здесь в воскресенье, когда люди поедут на базар. Раньше не смогу.

Аганин. И как зовут, не скажешь?

Алиме. Не положено. Меня учили: закордонников спрашивать ни о чем не следует… Чем меньше людей о них знает, тем дольше они живут… Так что нам знать друг о друге – не положено!

Аганин. Ты, наверное, и в школе была отличницей?

Алиме. И этого знать не нужно.

Аганин. А знаешь, что я о тебе все равно знаю?

Алиме(настороженно). Что?

Аганин(весело). Что ты… Крымская татарка. А ведь я тоже татарин.

Алиме недоверчиво смотрит на Аганина.

Аганин. Казанский… Дустын булмаса эзлә, тапсан югалтма. Если у тебя нет друга – ищи, нашел – не потеряй.

Алиме уходит, ничего не сказав… Идет быстро, но вдруг оборачивается и видит, что к Аганину подошли три офицера в форме, они что-то громко говорят, смеются, хлопают Аганина, который тоже улыбается, по плечу. Алиме отворачивается и невольно идет все быстрее, почти бежит.

25. Краснодар, разведцентр. В кабинете Трусова

Трусов. Что значит – питание кончилось? Это что – шутка такая? Как это могло случиться? Группа вышла на ценнейшую информацию, на них вышел наш законспирированный агент с важными сведениями, а у вас питание кончилось!.. Вы соображаете, что говорите!? Как это могло случиться, я спрашиваю?

Вергасов. Или батареи уже использовались…

Трусов. Использовались? Им что – старые батареи установили? Да за это под трибунал надо отдавать! Вергасов, установить, в чем причина, и виновных наказать, ясно?

Вергасов. Может быть заводской брак, товарищ генерал. Только как это установишь? Батареи-то там, не посылать же за ними десант…

Трусов(тяжело смотрит на Вергасова). Сам полетишь за батареями этими, сам! Привезешь мне, вот сюда на стол положишь, и доложишь, как это произошло! Как мы нашу разведгруппу без рации оставили!

Вергасов. Слушаюсь, товарищ генерал!