Память света

Во главе героев сквозь туман ехала одинокая конная фигура — высокий и величественный человек с носом, похожим на клюв. Артур Ястребиное Крыло ехал, держа на плече свой меч по имени Справедливость. Хотя остальная сотня с лишним героев сопровождала Ястребиное Крыло, от их рядов, будто струйка тумана, отделился один всадник и галопом помчался прочь. Мэт не сумел его хорошо рассмотреть. Кто это был и куда он так быстро направился?

Мэт потуже надвинул шляпу и направил Типуна наперерез, навстречу с древним королем.

«Похоже, я пойму, на чьей он стороне, — подумал Мэт, — если он попытается меня убить».

Мэт опустил ашандарей поперек седла. Сможет ли он сражаться с Артуром Ястребиное Крыло? Свет, а может ли вообще кто-либо на свете справиться с героями Рога?

— Привет, Ястребиное Крыло, — выкрикнул Мэт.

— Игрок, — ответил тот. — Нужно получше заботиться о том, что тебе было доверено. Я уже начал беспокоиться, призовут ли нас вообще на эту битву.

Мэт облегченно вздохнул:

— Проклятый пепел, Ястребиное Крыло! Неужели мне нужно было вытягивать эти слова из тебя клещами, козлиная ты задница! Так ты на нашей стороне?

— Ну, разумеется, мы на стороне Света, — ответил Ястребиное Крыло. — Мы бы никогда не стали сражаться на стороне Тени.

— Но мне же говорили… — начал было Мэт.

— Тебе говорили неверно, — ответил Ястребиное Крыло.

— А кроме того, — вклинился, смеясь, Хенд, — чтобы нас могла призвать другая сторона, ты должен быть трупом!

— Я был, — ответил Мэт, потирая шрам на шее. — Очевидно, то дерево забрало мою жизнь.

— Не дерево, Игрок, — возразил Ястребиное Крыло. — Другой раз, о котором ты не помнишь. Но примечательно, что оба раза тебя спасал Льюс Тэрин.

— Помни его, — отрезала Амаресу. — Я видела, как ты повторяешь, что боишься его безумия, но забыл, что каждым своим вздохом, каждым шагом ты обязан его терпению. Твоя жизнь, Игрок — дар Дракона Возрожденного. Двойной дар.

Кровь и проклятый пепел. Даже мертвые женщины поучают его в духе Найнив. Где они этому учатся? На каких-то тайных уроках?

Ястребиное Крыло кивнул на что-то поблизости. Это было знамя Ранда, которое до сих пор держал в руках Даннил.

— Мы прибыли сюда, чтобы собраться у знамени. Мы можем сражаться на вашей стороне благодаря ему, Игрок, и потому что вас возглавляет Дракон, хотя и делает это издалека. Этого нам достаточно.

— Что ж, — ответил Мэт, оглянувшись на знамя. — Полагаю, раз уж вы здесь, то можете вступить в бой. Я отзову моих людей.

Ястребиное Крыло расхохотался:

— Ты считаешь, что мы — сотней человек — сумеем выиграть всю битву?

— Вы же треклятые герои Рога, — удивился Мэт. — Разве не этим вы и занимаетесь?

— Нас можно победить, — ответила хорошенькая Бэз из Матучина, гарцуя на своей лошади подле Ястребиного Крыла. Туон же не станет сердиться, если он немножко поглазеет на героиню Рога, верно? Людям ведь полагается на них глазеть. — Если нас тяжело ранить, нам придется отступить в Мир Снов, чтобы восстановиться.

— Тени известно, как сделать нас беспомощными, — добавил Хенд. — Свяжи нас по рукам и ногам, и мы не сможем помочь в бою. Что толку от бессмертия, если ты не можешь даже пошевелиться.

— Мы хорошо умеем сражаться, — сказал Ястребиное Крыло, обращаясь к Мэту. — И мы предоставим нашу силу в ваше распоряжение. Но эта война не только наша. Мы просто ее частичка.

— Растреклястки замечательно, — сказал Мэт. Рог продолжал играть. — Тогда скажи мне вот что. Если не я протрубил в эту штуковину, и никто из сторонников Тени… Тогда кто это сделал?

* * *

Толстые троллочьи когти впились в руку Олвера. Зажмурившись, он продолжал трубить в Рог в узкой расщелине скалистого склона, невзирая на слезы, текущие из глаз.

«Прости меня, Мэт», — подумал мальчик, когда одна покрытая черной шерстью рука зашарила, чтобы получше ухватиться за Рог, а другая схватила его за плечо, глубоко впившись когтями в плоть. Из ранок вниз по руке Олвера потекли струйки крови.

Рог вырвали у него из пальцев.

«Прости!»

Троллоки выдернули Олвера наружу.

И тут же бросили его.

Олвер упал на землю, оглушенный, и моментально подскочил, когда Рог вдруг упал ему в руки. Он схватился за него, трясясь всем телом и смаргивая слезы, застилавшие глаза.

Над ним двигались тени. Они рычали. Но что случилось? Олвер осторожно поднял голову и заметил, что над ним, широко расставив ноги, кто-то стоит. Движения бойца, в одиночку сражавшегося с дюжиной троллоков, казались размытыми. Его посох взлетал то в одну, то в другую сторону, защищая лежавшего мальчугана.

Олвер заметил черты лица воина, и у него перехватило дыхание:

— Ноэл?

Ноэл стукнул посохом по руке троллока, заставив тварь отступить, поглядел на Олвера и улыбнулся. Хотя Ноэл по-прежнему выглядел человеком в летах, из его глаз исчезла усталость, словно с его плеч свалилась тяжкая ноша. Рядом стояла белоснежная лошадь с золоченым седлом и поводьями — это была самое чудесное животное из когда-либо виденных Олвером.