Память Света

Демандред впереди продолжал вопить, вызывая на поединок. «Пришлите мне ал’Тора, а не этих так называемых драконов!» Очередная вспышка огня полетела от него.

Гавин прошел мимо троллоков и был теперь позади большого отряда шаранцев со странными луками, почти такими же большими, как двуреченские. Они окружали всадника в броне из переплетенных монет, связанных через отверстия в середине каждой из них, с воротником и наручами. Забрало на его грозном шлеме было открыто. Это гордое лицо, привлекательное и властное, было известно Гавину.

«Нужно поторопиться, — подумал Гавин. — И Свет, лучше не дать ему возможности направлять».

Шаранские лучники были в полной боевой готовности, но только двое из них повернулись, когда Гавин проскользнул между ними. Он вытащил нож из ременной петли. Гавин должен стащить Демандреда с лошади, а затем использовать нож в поединке лицом к лицу. Это похоже на трусливое нападение, зато так будет вернее. Скинуть его, и тогда Гавин сможет…

Демандред неожиданно повернулся и посмотрел на него. Секундой позже всадник протянул руку вперед, и тонкий луч раскаленного добела огня выстрелил в Гавина.

Гавин отпрыгнул в сторону, и луч прошел мимо. Рядом по земле пошли трещины. Глубокие, черные трещины, казалось, вели в бесконечность.

Гавин прыгнул вперед, прорезав седло Демандреда. «Вот это скорость!» Кольца позволяли ему действовать, пока Демандред все ещё был в замешательстве.

Седло развалилось, и Гавин задел ножом лошадь. Она заржала и встала на дыбы, сбрасывая Демандреда.

Гавин вскочил, держа окровавленный нож, лошадь унеслась прочь, и шаранские лучники закричали. Он навис над Демандредом с ножом, сжимая его обеими руками.

Тело Отрекшегося внезапно дернулось, и его оттолкнуло в сторону. Воздух над почерневшей землей взорвался, вздымая хлопья пепла, когда плетение Воздуха подхватило Демандреда и развернуло его, со звоном поднимая на ноги. Меч его был обнажен. Отрекшийся пригнулся и высвободил еще одно плетение — Гавин почувствовал, как воздух вокруг него сплетается в нити, которые пытаются связать его. Но он двигался слишком быстро, и похоже, Демандред не мог попасть в него из-за этих колец.

Гавин отскочил назад, взял нож в левую руку и обнажил свой меч.

— Так, — сказал Демандред, — убийца. А Льюис Терин всегда говорил о «чести» биться лицом к лицу.

— Дракон Возрожденный не посылал меня.

— Ну да, конечно, именно поэтому тебя окутала Ночная Тень, плетение, которое неизвестно никому из этой Эпохи? Интересно, ты знаешь, что плетение Льюиса Тэрина высасывает твою жизнь? Ты уже мертв, ничтожество.

— Тогда ты присоединишься ко мне в могиле, — ответил Гавин.

Удерживая меч обеими руками, Демандред встал в незнакомую Гавину боевую стойку. Похоже, несмотря на кольца, он мог как-то следить за Гавином, но отвечал гораздо медленнее, чем следовало ожидать.

«Цветки яблони на ветру», три быстрых удара, вынудили Демандреда отступить. Несколько шаранских воинов поспешили на подмогу с мечами наголо, но Отрекшийся поднял руку в перчатке, велев им отойти. Он не улыбнулся Гавину — этот человек выглядел так, словно вовсе не способен улыбаться — но выполнил нечто вроде «молнии с тремя зубцами». Гавин ответил «вепрем, мчащимся с горы».

Демандред был хорош. Только благодаря ловкости, дарованной кольцами, Гавин едва избежал удара Отрекшегося. Они танцевали внутри небольшого круга голой земли, охраняемого шаранцами. Вдалеке громыхало, и железные шары ударяли в склоны холма, сотрясая землю. Осталось всего несколько драконов, способных стрелять, но, похоже, их огонь сосредоточили на этом месте.

Гавин крякнул, исполняя «бурю, раскачивающую ветку», чтобы сблизиться с Демандредом. Он должен оказаться как можно ближе к противнику, чтобы попасть мечом в подмышечную впадину или между швами брони из монет.

Демандред отвечал с мастерством и изяществом. Гавин вскоре взмок под своей кольчугой. Он чувствовал, что двигается сейчас быстрее, чем когда-либо, его реакции не отставали от стремительных движений колибри. Тем не менее его попытки не достигали цели.

— Кто ты, малец? — прорычал Демандред, отступая с поднятым мечом. — Ты хорошо сражаешься.

— Гавин Траканд.

— Брат маленькой королевы, — сказал Демандред. — Ты понимаешь, кто я.

— Убийца.

— А разве Дракон не убивал? — ответил Демандред. — Разве твоя сестра не убивала, чтобы сохранить, а точнее — захватить свой трон?

— Это другое.

— Все так говорят, — Демандред шагнул вперед. Движения его клинка были плавными, осанка царственной, а перемещался он свободно и быстро, словно танцуя. Он был мастером клинка. Гавин никогда не слышал о том, что Демандред был искусным фехтовальщиком, но он был лучшим из всех, с кем Гавин когда-либо сталкивался. Действительно лучшим.

Гавин исполнил «кота, танцующего на стене», красивый, размашистый удар, схожий с ударами Демандреда. Затем он перевел его в «танец змеиного языка», в надежде на то, что первый прием обманет противника и позволит обойти его защиту.