Память Света

— Там творится настоящее безумие, — сказала она, покраснев.

Андрол почувствовал осуждение Певары. Девушка не должна быть так эмоциональна. Она ещё не научилась самообладанию Айз Седай.

«Она ещё не настоящая Айз Седай, — послала Певара, прочитав его мысли. — Что бы там ни утверждала Амерлин. Она все ещё не прошла испытание».

Судя по всему, Теодрин знала о мыслях Певары, и эти двое старались держаться подальше друг от друга. Певара исцелила Эмарина, который стойко это принял. Теодрин исцелила порез на руке Джоннета. Он казался ошеломленным такой милосердной помощью.

«Она скоро свяжет его с собой, — послала ему Певара. — Заметь, как она сначала стала одной из пятидесяти, затем последовала за ним? Она буквально ходит за нами по пятам с самой Черной Башни».

«Что если он тоже свяжет её?» — послал Андрол.

«Тогда мы поймем, являемся ли мы с тобой исключением или нет, — Певара помедлила. — Мы все время натыкаемся на никому неизвестные вещи».

Он встретился с ней глазами. Она ссылалась на всё то, что случилось во время их связи в последний раз. Она открыла врата так, как если бы это делал он.

«Нам нужно попробовать это снова», — послал он Певаре.

— Вскоре, — сказала она, изучая, подействовало ли Исцеление на Эмарина.

— Я в порядке, Певара Седай, — как всегда вежливо сказал он. — И если вы не против, то, кажется, вы могли бы использовать Исцеление немного и для себя.

Она взглянула на обгорелый рукав своего платья. Певара все ещё с осторожностью относилась к мужскому Исцелению, но собственная робость раздражала её.

— Спасибо, — ровным голосом сказала она, когда он взял её за руку и направил.

Андрол отцепил маленькую оловянную чашку от ремня и рассеянно поднял руку пальцами вниз. Он сжал пальцы щепотью, а когда раскрыл их — маленькие врата открылись между ними. Вода полилась, наполняя чашку.

Певара присела рядом с ним, приняв предложенную чашку. Она вздохнула, сделав глоток.

— Какая холодная вода, словно из горного ручья.

— Так и есть, — ответил Андрол.

— Ты напомнил мне, что я хотела задать тебе вопрос. Как ты делаешь это?

— Это? — спросил он. — Это просто маленькие врата.

— Я не это имела в виду. Андрол, ты только что пришел сюда. Ты не мог за столь короткое время изучить местность так хорошо, чтобы иметь возможность открыть врата в горы, расположенные за тысячи миль отсюда.

Андрол уставился на Певару, как если бы он услышал сейчас нечто поразительно новое.

— Я не знаю. Может, это мой Талант.

— Понятно. — Певара помолчала. — Кстати, что случилось с твоим мечом?

Андрол автоматически потянулся к поясу. Ножны были пусты. Он уронил меч, когда молния ударила рядом, и даже не подумал взять его, убегая. Он застонал.

— Гарфин пошлет меня к интенданту неделями молоть ячмень, если услышит об этом.

— Это не так важно, — сказала Певара. — У тебя есть оружие получше.

— Это дело принципа, — сообщил Андрол. — Меч — это напоминание. Это как… ну, сеть напоминает мне о рыбалке у Майена, ключевая вода напоминает мне Джейн. Скромные вещи, но они имеют значение. Мне нужно снова стать солдатом. Мы должны найти Таима, Певара. Печати…

— Мы не можем найти его таким способом. Ты согласен?

Он тяжело вздохнул, но согласился.

— Прекрасно, — сказала она. — Я ненавижу быть мишенью.

— Что мы будем делать?

— Мы попробуем все осторожно разведать, а не размахивать мечами.

Она была права.

— И… что мы сделали? Певара, ты использовала мой Талант.

— Посмотрим, — сказала она отпивая из чашки. — Вот если бы это был чай.

Андрол поднял брови. Он взял чашку, открыл небольшие врата между пальцами и бросил несколько сухих листьев чая в чашку. Он с минуту кипятил напиток потоком огня, а затем добавил через другие врата мед.

— В моей мастерской в Черной башне еще оставалось немного, — сказал он, протягивая чашку. — Похоже, никто не трогал его.

Она отпила чай, затем тепло улыбнулась.

— Андрол ты великолепен.

Он улыбнулся. Свет! Как много времени прошло с тех пор как он испытывал такое чувство к женщине? Любовь вроде как была для молодых дураков, разве нет?

Конечно, молодые дураки никогда не замечали сути. Они бы посмотрели на красивое лицо, и остановились на достигнутом. Андрол пожил достаточно долго, чтобы знать, что красивая мордашка — ничто по сравнению с той надежностью, которую воплощали такие женщины, как Певара. Самоконтроль, уравновешенность, решительность. Это все приходит только с годами.

С кожей было все то же самое. Новая кожа была прекрасна, но по-настоящему хорошей могла быть только та кожа, которую уже использовали и носили, как ремень, который прослужил много лет. Вы никогда заранее не поймете наверняка, можно ли положиться на новый ремень. Только поносив его несколько лет, вы это узнаете.

— Я пытаюсь прочитать эту твою мысль, — сказала Певара. — Ты только что… сравнил меня со старым кожаным ремнем?

Он покраснел.

— Я предполагаю, что это штучки кожевенников, — она отхлебнула чаю.

— Хорошо, ты продолжаешь сравнивать меня с… чем? Пригоршней маленьких фигурок?

Она улыбнулась.

«Моя семья».

— Их убили приспешники Темного.

— Извини.