Память Света

Талманес покачал головой, подходя к одной из ремонтных групп.

— Ну и как они?

Даннил указал на несколько листов бумаги, которые Алудра дала ему — инструкции по ремонту этого дракона. Сама женщина давала четкие указания другой команде работников, ее голос с еле уловимым акцентом эхом расходился по помещению.

— Большинство труб уцелело, — сказал Даннил. — Если подумать, они как раз и были сделаны так, чтобы выдерживать немного огня и взрывов, время от времени…

Он усмехнулся и умолк, глядя на Талманеса.

— Не позволяйте выражению моего лица испортить вам настроение, — сказал Талманес, убирая свою трубку. — И пусть тебя не беспокоит, что мы сражаемся на пороге конца мира, что наша армия несет огромные потери, а если мы проиграем, даже наши души будут уничтожены Темным Лордом.

— Извините меня, милорд.

— Это была шутка.

Даннил моргнул.

— Да?

— Да.

— Это была шутка.

— Да.

— У вас странное чувство юмора, милорд, — сказал Даннил.

— Мне это уже говорили, — Талманес нагнулся и осмотрел тележку дракона. Выжженная древесина скреплялась винтами и дополнительными планками. — Это, кажется, не очень надежно.

— Это будет работать, милорд. Однако, мы не сможем быстро перемещать его. Как я сказал, сами по себе трубы были в приличном состоянии, но телеги… Ну, мы сделаем все, что сможем с тем, что удалось спасти, и с помощью поставок из Баэрлон, но мы успеем сделать столько, сколько позволит нам время.

— Которого у нас нет, — ответил Талменес. — Лорд Мэт может вызвать нас в любой момент.

— Если они все ещё живы там, — сказал Даннил, смотря вверх.

Неутешительные мысли. Отряд мог так и погибнуть тут, взаперти. По крайней мере, умирать они будут недолго. Либо конец света наступит, либо у них закончится еда. Они не протянут здесь и недели. Погребенные тут. В темноте.

«Будь ты проклят, Мэт. Лучше бы тебе там выиграть. Ты не должен проиграть!» Отряд ещё хочет сражаться. Они не собираются провести свои последние дни тут, умирая от голода.

Талманес поднял фонарь, собираясь идти, но кое-что заметил. Солдаты, ремонтирующие драконов, отбрасывали на стену искривленную тень, похожую на человека с широким плащом и шляпой, скрывающей его лицо.

Даннил проследил его взгляд.

— Свет! Выглядит так, как будто сам старый Джак наблюдает за нами, не так ли?

— Так оно и есть, — ответил Талманес. Затем, уже громче, он крикнул: — Что-то здесь слишком тихо сегодня! Давайте немного споем, парни.

Некоторые солдаты прекратили работу. Алудра встала, уперев руки в бедра, и удостоила его недовольным взглядом.

Так что Талманес завел песню сам.

«Так выпьем же вина — пусть не пустеют кубки!
И милых, веселясь, мы расцелуем в губки.
И кости мы метнем, ну, а потом идем скорей
На танец с Джаком-из-Теней!»

Тишина.

А потом они подхватили все вместе:

«Так крикнем же погромче, друже
Обнимем девушек, могло быть хуже,
Коль с торбой Тёмного спешим скорей
На танец с Джаком-из-Теней!»

От их голосов вздрагивали скалы, а они яростно работали, готовясь к той роли, которую им предстояло сыграть в сражении.

И они ее сыграют. Талманес был убежден, что они сделают это. Даже если им придется пробить себе путь на свободу из этой гробницы с помощью драконова огня.

* * *

Когда Олвер нанес удар женщине в белом, путы Фэйли исчезли. Она упала на землю, споткнулась, но осталась стоять. Мандевин с проклятиями грохнулся рядом.

Аравайн. Свет, Аравайн. Послушная, осторожная и способная. Аравайн была Другом Темного.

У неё был Рог.

Аравайн посмотрела на погибшую Айз Седай, на которую напал Олвер, и запаниковала, схватила лошадь, которую привел слуга, и прыгнула в седло.

Фэйли помчалась к ней, пленники с воплями выскакивали из загонов, бросались на троллоков, сражаясь даже голыми руками. Она почти настигла Аравайн, но женщина все-таки удалось ускакать, она направилась к более пологому склону, чтобы подняться на вершину, и унесла с собой Рог.

— Нет! — закричала Фэйли. — Аравайн! Не делай этого! — Фэйли погналась за ней, но понимала, что это безнадежно.

Лошадь! Ей нужна лошадь. Фэйли торопливо оглянулась и заметила небольшую группу вьючных животных, которую они провели через врата. Фэйли подбежала к Беле и несколькими движениями ножа срезала седло и все, что было к нему приторочено. Она вскочила на кобылу и схватила поводья, пришпоривая ее.

Лохматая кобылка галопом помчалась за Аравайн, и Фэйли низко пригнулась к ее шее.

— Быстрее, Бела, — поторапливала она. — Если ты сберегла еще немного силы, самое время ее использовать. Пожалуйста. Быстрее, девочка. Быстрее!

Бела мчалась по истерзанной земле, и топот копыт сливался с громом в небе. Лагерь троллоков был темным местом, освещали его только костры для готовки пищи и редкие факелы. Фэйли чувствовала себя так, словно она несется сквозь настоящий ночной кошмар.