Память Света

«Надо выиграть время для лорда Ранда», — подумал Хурин, отступая и ожидая следующего троллока. Они приближались с восточной стороны Высот, со стороны реки. Этот крутой склон был труден для подъема, но Свет, там их было слишком много.

«Продолжай сражаться, продолжай сражаться».

Лорд Ранд пришел к нему, чтобы извиниться. К нему! Что ж, он будет гордиться Хурином. Дракону Возрожденному не нужно прощение маленького ловца воров, но Хурин чувствовал себя так, словно мир снова стал самим собой. Лорд Ранд вновь был лордом Рандом. Лорд Ранд защитит их, если они дадут ему достаточно времени.

Казалось, в бою наступила передышка. Он нахмурился. Троллокам числа не было, они явно не могли быть все перебиты. Он осторожно двинулся вперед, посматривая на трупы, и спустился по склону.

Нет, они не были разбиты. Твари все еще напирали, их полчища выглядели почти как безбрежное море. Он видел их в свете огней ниже по склону. Троллоки прервали наступление, потому что им пришлось расчищать склон от тел своих сородичей, многие из которых были застрелены лучниками Тэма. А ниже, у русла реки, еще одна огромная армия троллоков билась с войсками Илэйн.

— У нас будет несколько минут, — сказал Лан Мандрагоран солдатам, сидя в седле. Королева Аллиандре была рядом с ним, она тихо разговаривала со своими людьми.

Два монарха вместе у всех на виду. Конечно, они знают, что делать. Это позволило Хурину почувствовать себя лучше.

— Они готовятся к последнему рывку, — сказал Лан. — Собираются выдавить нас со склона и драться здесь, на ровной земле. Отдыхайте, пока они оттаскивают тела. Мир да пребудет с вашими мечами, друзья. Следующая атака будет тяжелее.

«Следующая атака будет еще тяжелее? Свет!»

Позади, посреди плато остальная армия Мэта продолжала теснить шаранцев, стараясь отогнать их обратно на юго-запад. Если он сможет сделать это и погнать их вниз по склону прямо на троллоков, которые бьются с войском Илэйн, это может вызвать среди врагов замешательство, и Мэт получит преимущество. Но пока шаранцы не отступали ни на дюйм; на самом деле, они сами наступали на армию Мэта, которая уже начала выдыхаться.

Хурин лежал на спине, слыша доносящийся отовсюду рев, крики и звон оружия вдалеке, лязг металла, вдыхая вонь насилия, витающую вокруг него в океане зловония.

Худшее всё еще впереди.

Свет помоги им.

* * *

Берелейн, широко шагая по дворцовому залу празднеств, вытирала тряпкой кровь с рук. Столы были порублены на дрова, чтобы поддерживать огонь в огромных каминах на другом конце длинного помещения; вместо мебели в просторном помещении рядами лежали раненые.

Кухонные двери с грохотом открылись, пропуская группу Лудильщиков. Кто-то нёс носилки, кто-то помогал раненым добраться до своего места.

«Свет! — подумала Берелейн. — Еще?» Дворец уже и так трещал по швам от такого количества раненых.

— Нет, нет! — сказала она, шествуя им навстречу. — Только не сюда. К черному входу. Теперь мы будем носить их туда. Росил! У нас еще раненые.

Лудильщики повернули в сторону коридора, успокаивая раненых. Приносили только тех, кого можно было спасти. Она была вынуждена объяснить старшим женщинам Туата`ан, какие раны требуют слишком много сил для Исцеления. Лучше спасти жизнь десяти тяжело раненых, чем потратить столько же сил, пытаясь исцелить одного человека, который едва цеплялся за жизнь, как за последнюю соломинку.

Эта разъяснительная беседа была самым жестоким поступком, который она когда-либо совершала.

Лудильщики двигались длинной чередой. Берелейн смотрела, не мелькнут ли среди раненых белые одежды. Белоплащники там были, но не было того, которого искала она.

«Так много…» — снова подумала она.

Лудильщикам никто не помогал нести раненых. Все здоровые мужчины и большинство женщин во дворце отправились на поле боя воевать или помогать кэймлинским беженцам собирать стрелы.

Росил засуетилась, не обращая внимания на пятна крови на своем платье. Она тут же принялась заботиться о раненых, ища тех, кому требовалась неотложная помощь. К несчастью, в тот же момент открылись двери, ведущие на кухню, и, хромая, вошли окровавленные андорцы и айильцы, посланная Родней с другого места поля битвы.

Начался переполох. Берелейн собирала всех, кто у нее остался — конюхов, стариков, пятилетних детей, заставляя их помогать вновь прибывшим. Из Айил сюда прибывали только самые тяжелораненые; они обычно оставались на поле боя до тех пор, пока могли хоть как-то удержать оружие. А это значило, что многим из прибывших, помочь было уже нельзя. Ей нужно расположить их там, где она не увидит, как они будут умирать, захлебываются кровью.

— Это глупо! — сказала она, вставая. Ее руки снова были мокрыми от крови, и у нее не осталось чистой тряпки. Свет! — Мы должны послать больше помощи. Вот ты, — она указала на Айил, который был ослеплен. Он сидел, прислонившись спиной к стене, с повязкой на глазах. — Ты, слепой Айил.

— Меня зовут Ронья.

— Ну, Ронья. Здесь у меня есть несколько гай’шан, которые мне помогают. По моим подсчетам, их должно быть много больше. Где они?