Читаем Памяти Маргариты Ивановны Матусевич (1895-1979). К 120-летию со дня рождения полностью

Нельзя пройти мимо участия Маргариты Ивановны в работе над «Фонетикой французского языка» Л. В. Щербы. Выступая в первом издании книги [9] как помощница Льва Владимировича, подготовившая иллюстративную часть книги, а также составившая значительную часть упражнений, о чём в Предисловии к 1-му изданию пишет сам Лев Владимирович, Маргарита Ивановна после смерти Учителя была бессменным ответственным редактором этой книги. Она вносила в неё свои уточнения, в ряде случаев не соглашаясь с Л. В. Щербой, обновляла материал упражнений и фонетической хрестоматии. Примечания редактора М. И. Матусевич к 4-му изданию «Фонетики французского языка» [9, с. 187–196] не утратили научной значимости.

Серьёзный фонологический и фонетический анализ с применением объективных и субъективных методов характеризует работы Маргариты Ивановны, посвящённые изучению звукового строя мало исследованных или совсем неисследованных языков, таких как: нивхский [10][13], эвенкийский [11], саамский [12][14], эвенский [13]. Такого рода исследования начались в Лаборатории экспериментальной фонетики ещё в 1930-е годы под руководством Л. В. Щербы. Их цель, с одной стороны, носила лингвистический характер – описание звукового строя этих языков, установление их фонемного состава и выявление фонетических особенностей диалектов этих языков. С другой – практическую направленность: получить материал для сравнительного анализа, который мог быть использован для построения методики обучения русскому языку представителей указанных языков.

Самой ранней работой (1933–1934 гг.) совместно с Л. Р. Зиндером и при участии В. И. Цинциус было изучение ламухинского говора эвенского языка. «Однако результаты этой работы вместе с полученными экспериментальными данными», – как пишет М. И. Матусевич, – «не были опубликованы по разным причинам, они лишь использованы в книге В. И. Цинциус (1947)» [13, с. 202]. Статья «Звуковой строй ла-мунхинского говора эвенского языка» была опубликована, к сожалению, уже посмертно – в 1979 году. В ней дано описание согласных и гласных говора, особое внимание уделено их дистрибуции.

Исследование фонем нивхского языка было осуществлено совместно с Л. Р. Зиндером также в 1930-е годы и опубликовано как Приложение статьи Л. Р. Зиндера и М. И. Матусевич «Экспериментальное исследование фонем нивхского языка» в книге Е. А. Крейновича «Фонетика нивхского (гиляцкого) языка» в 1937 году [10, с. 103–125]. Приложение содержало текст, 64 кимограммы и 32 палатограммы. Как заявлено во Введении к статье, «работа представляет собой итог экспериментальной проверки исследований Е. А. Крейновича в области состава фонем амурского диалекта нивхского (гиляцкого) языка ‹…› под непосредственным руководством Л. В. Щербы» [там же, с. 105]. Статья обращает на себя внимание тщательностью представленного в ней фонетического эксперимента и убедительностью лингвистической интерпретации полученных данных.

Исследование звукового строя эвенкийского языка было предпринято в 1941–1942 годах и затем представлено как часть диссертации Маргариты Ивановны (1943). К 1944 году работа была подготовлена к печати, но опубликовать её в виде статьи удалось лишь в 1960 году. Смысл такой поздней публикации Маргарита Ивановна видела в том, что полученные ею результаты, основывающиеся на слуховом фонетическом анализе с привлечением данных палатографии и кимографи-ческих записей, а также аудиторского анализа носителей говора, «не утратили своей актуальности» для диалектологии эвенкийского языка, оставаясь на тот момент «единственным экспериментальным исследованием в этой области» [11, с. 132]. Представляет также научный интерес попытка автора обобщить полученные результаты с позиций артикуляционной базы ербогочёнского говора.

В 1962 году в соавторстве с Г. М. Кертом опубликована статья, по-свящённая установлению состава согласных фонем в вороньинском говоре кильдинского диалекта саамского языка. Необходимость такого исследования была вызвана отсутствием надёжных фонологических сведений о кольско-саамском языке, в котором отмечаются существенные фонетические различия как в диалектах, так и в говорах. Результаты исследования основывались на данных фонетического слухового анализа речи носителей говора, методика которого была разработана М. И. Матусевич в согласии с фонологической концепцией Л. В. Щербы. При исследовании артикуляции звуков применялась палатография и кимографическая запись акустического сигнала. Полученные результаты представляют несомненный интерес для изучения звукового строя саамского языка с учётом его территориального варьирования.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное