Памятники византийской литературы IV-IX веков

Сына мне лекарь отдал своего дорогого в ученье,
Чтоб он законы узнал, правила речи постиг.
«Гнев, о богиня, воспой…»[309]

— уже выучил он, но когда мыНачали дальше читать, мальчика врач отобрал.
Как-то, увидя меня, он сказал мне: «Спасибо, товарищ,
Может ведь все это сын и у меня изучить!
Я посылаю в Аид безвозвратно, и — многие души,
Я, по профессии, — врач, надо ль еще добавлять?!
И, потому, ты поймешь, что для этого правил не нужно
Знать грамматических нам, также Гомера читать!»

Книга XVI [310]

59

Здесь же ваятель воздвиг вакханку[311]

стыдливую. Вряд лиЕсть уменье у ней этот кимвал потрясать.
Вся наклонилась вперед и как будто кричит: «Выходите,
Я вам сыграю, хотя б не было здесь никого».

80

Я у ромеев была в Византии блудницей продажной,
Все покупали мою недорогую любовь.
Но написал меня ты, Фома, потерявший рассудок,
Эрос тебе повелел, чтоб Каллироя жила.
Ты показал всю любовь, пламенеет что в сердце влюбленном,
Тает, как воск[312]

, на огне Эроса сердце твое.

331[313]

Славный твой образ, Плутарх Херонейский[314]

, воздвигли мы, семяМощной Авсонии[315] здесь. Подвиг известен твой всем.
Жизней ведь ты пятьдесят описал, связав воедино
Эллинов лучших и всех римлян, счастливых в войне.
Ноты едва ли бы жизнь описал, что твоей «параллельна», —
Нет ей подобной нигде, как и тебе самому!

332

Сделал добро ты, старик Лисипп[316]

, сикионский ваятель,Образ Эзопа что всем ты мудрецам предпочел.
Ибо самосский мудрец был намного семи мудрецов тех[317]
Выше. Ведь видели лишь правду нагую они.
Не убежденье, как он, в ученье свое положили.
В баснях и сказках хотя сущность Эзоп[318] излагал,
Но, что нужно сказать разумное, в шутке умел он.
Лишь наставлений бежал, басня ж — приманка для всех.

Кирилл Скифопольский (около 514–557 гг.)

О жизни Кирилла Скифопольского не сохранилось никаких сведений, кроме тех, которые можно извлечь из составленных им нескольких жизнеописаний святых. Из этих сочинений мы узнаем о том, что родился он в галилейском городе Скифополисе и, едва ему минуло тридцать лет, удалился в монастырь святого Евфимия (Палестина), где провел около одиннадцати лет; затем он переселился в монастырь святого Саввы (Палестина), где жил до конца своих дней. Еще во время пребывания в монастыре св. Евфимия Кирилл заинтересовался историей возникновения монастыря, личностью его основателя и стал собирать сведения с тем, чтобы описать жизнь Евфимия — одного из столпов палестинского монашества V в. Свой второй труд Кирилл посвятил основателю другого монастыря, Савве, жившему на рубеже V–VI вв. Возможно, что Кирилл поставил себе целью написать серию таких произведений, посвященных жизни видных представителей палестинского монашества, но ранняя смерть помешала ему осуществить свой замысел. Под его именем нам известны, кроме жизнеописаний Евфимия и Саввы, жизнеописания Иоанна Молчальника, бывшего некоторое время епископом монастыря св. Саввы, Кириака, Феодосия и Феогния. Все эти жития имеют немалое значение для ознакомления с историей церкви и распространения монашества в Палестине V–VI вв.