Панацея

Силовые ведомства поддержали инициативу Верховного правителя. Любая хорошая должность – суть не только человек, ее занимающий, но и человек, стремящийся ее занять. Есть емкая, хрестоматийная фраза, которую говорит начальник просителю той или иной должности: «На живое место не могу». Ходят слухи, что эту фразу часто повторял руководитель одной уже бывшей северокавказской республики, должности в которой продавались как пирожки на базаре. Только дороже. Освобождалось много хлебных мест: лучшей возможности по новой приватизировать когда-то приватизированное и переприватизированное случиться просто не могло. Экспроприация экспроприаторов всегда входила в России в число самых привлекательных идей. Кадровый резерв напирал, шел напролом.

* * *

По итогам голосования Матушкин обратился к подданным Российской империи. Он сказал, что не станет возвращать страну во времена Сталина и повторять историю в виде фарса, но и не ограничится в отношении врагов народа простым лишением должности и запретом на публичные выступления, в том числе в СМИ. Верховный правитель сообщил, что на заседании Совета Безопасности Российской империи принято решение провести операцию «Тмутаракань» и депортировать всех врагов народа в наиболее подобающее для этого место – Забайкальский край (в Российской империи регион получил статус губернии и сохранил историческое название). Доставка будет осуществляться железной дорогой проверенными временем столыпинскими вагонами. Подобрано добротное место в степи. Рядом тайга. Там каторжане получат палатки, спальные мешки, недельный сухой паек, веревку, по куску мыла, инструмент и смогут основать поселение, получив возможность честно жить и работать, добывая хлеб насущный в поте лица своего. Стране нужен уран, добавил Матушкин, и закоренелые враги народа, чей рейтинг доверия пал ниже 10%, будут работать на урановом руднике до гробовой доски.

Верховный правитель Российской империи объявил, что день первого голосования, проведенного в соответствии с законом «Об остракизме в Российской империи», станет новой памятной датой – Днем остракизма в Российской империи. Матушкин предложил переименовать административный центр Забайкалья город Читу в Клисфен: в честь изобретателя остракизма, обуздавшего тиранию Писистратидов и разгромившего олигархическую партию Исагора. Если название «Чита» имеет неясную этимологию и ничего нам не говорит, сказал Верховный правитель, то название Клисфен откроет новую и на этот раз славную страницу в истории этого запущенного невыразительного города.

* * *

Чтобы объять масштаб происходящего, представьте, что 90% лиц, радеющих за вас на высоких постах, то и дело мелькающих по телевизору и в газетах, почти все резиденты списка Forbes, а также большие и малые медийные «звезды» отправились с глаз долой, очень далеко – в Восточную Сибирь, в Забайкалье, с некоторых давних пор переданное на «баланс» Дальнего Востока.

В ходе депортации врагов народа на Ярославском вокзале Москвы сновала армия корреспондентов, блогеров и прочего любопытствующего люда. Нашлись «хунвейбины», сыпавшие проклятия в адрес новоявленных «сибиряков». Небо заполонили беспилотные летательные аппараты ведущих мировых СМИ. Одни каторжане имели вид злобный, угрюмый, другие – слезливый. Злобная хмарь и отчаяние заволокли их пустые души… Но кто-то продолжал верить, что шоу продолжается. Им было легче всего. Они были почти счастливы. Они улыбались и махали провожающим руками, обещая делать селфи, вести блоги, страницы в социальных сетях и регулярно выкладывать видео.

Понурив голову, в толпе каторжан безвольно шагал седовласый телеведущий в очках с большой черной оправой. Его ядовитый взгляд с экрана откровенно заебал. На протяжении десятилетий он старательно работал проктологом человеческих душ и жизней. Усердно рекламировал дегенератов, обсасывал супружеские измены и «мутные» беременности, упивался семейными дрязгами в связи с дележом имущества или «левым» отцовством, смаковал прочие издержки пословицы «жизнь прожить – не поле перейти» и, конечно, смерти «звезд». Как голодный стервятник, как охочий прыткий шакал бросался на неостывшие трупы новопреставленных, собирая их так называемых друзей, изображавших неизбывное горе. За долгие годы он вряд ли что-то упустил. В глубине души «звезда» лелеяла надежду, что происходящее – если не сон, то перспективное грандиозное реалити-шоу, и там, в Сибири, у него еще появится шанс оседлать птицу счастья…