Пангоды

Район старых Пангод иногда называют маленьким Баку: его населяет большое количество выходцев из солнечного Кавказа. Их «производственная» вотчина — не только поселковый базар, но и многочисленные магазины, разбросанные по всему населенному пункту, в архитектуре которого присутствуют не только общеевропейские черты, но уже и восточные мотивы — в основном сверкающие крыши «минимаркетов» из посеребренной жести, отороченные «виноградным» орнаментом.

Эпоха распределения, видимо, навсегда, канула в лету, поэтому мелкие торговцы (не только смуглые) уже перестали раздражать «очередное» по своей исторической природе (от слова очередь — как состояние) население. К тому же, совершенно правильно желая свести к минимуму другие раздражающие факторы, диаспора старается держать дисциплину, включая внутренние регуляторы. Благо в «закрытом» сообществе это возможно, ибо наличие таких регуляторов изначально является условием жизнеспособного «замыкания» большого количества людей. Пока это удается.

В диаспоре есть учителя, газовики, строители по образованию и по роду предыдущей деятельности. Но в Пангодах большинство их идет в мелкий и средний бизнес, в основном связанный с торговлей. Это не хорошо и не плохо. Это данность. Словом, хотят жить социально-национальным анклавом — их дело. Но есть современная поговорка, что противогаз хорош в определенных случаях, жить же в этой штуке неудобно, да и… опасно. Деление всякого общества на «мы» и «они» таит в себе отрицательный потенциал. Любое, даже временное и несущественное, противоречие может быть списано на пресловутую «разность», последствия трудно предписать.

Вряд ли можно надеяться на то, что диаспора, осознав необходимость стать органичной частью основной массы населения, осознанно делегирует какое-то количество своих членов для полноценного бесконфликтного внедрения в производственные и общественные сферы поселка. И все же эта интеграция, на мой взгляд, неизбежно произойдет, но, скорее всего, произойдет неплановым, естественным образом. Возможно, в основном, не усилием единиц, а простой сменой поколения (все дети Пангод учатся и играют вместе). Социальная ассимиляция — всего лишь вопрос времени. Ведь Пангоды — не только место для торговли, это место жизни.

Когда я шел на вечер, посвященный десятилетнему юбилею пангодинской милиции, навстречу попался сосед по лестничной площадке, азербайджанец Садагат Гасанов, слесарь Медвежинского ГПУ. Мы поздоровались.

В Доме культуры поздравляли юбиляров, выступали руководители местных предприятий — русские и украинские фамилии. Последним слово было предоставлено предпринимателю Гаджиеву Асиму, пангодинцу с пятнадцатилетним стажем, бывшему водителю АТП, ныне владельцу крупного магазина, известному спонсору и меценату. Звучала русская речь с сильным азербайджанским акцентом. Сам факт был нов для стен ДК, культурного центра Пангод. Речь равного среди равных. Мне кажется, что в такие моменты исчезает разность «мы» — «они». Исчезает, надо признать, не навсегда, но остаточные накопления, для будущей ассимиляции, несомненно, присутствуют.

…Среди награжденных в тот вечер был участковый инспектор Юсубов Гуссейн Гудрат-оглы, один из лучших офицеров пангодинского отделения милиции. Получив ценный подарок из рук начальника ГОВД, он повернулся к залу и, как подобает, сказал: «Служу России!..»

ПОДОРОЖНИК

Я уверен, что Мельникова — одна из знаменитейших людей Пангод. Потому что она была первой — публиковавшейся, как представитель поселка, поэтессой.

Любовь к детям и любовь к поэзии соединялась в ней в стихах на детскую тему.

Как-то утром возле речки быстроногий Паучок
Пробегая по тропинке обнаружил башмачок.
Он лежал в траве высокой, желтый выставив бочок.
«Будет домик мне отличный», — тут подумал Паучок.
Вдруг огромная лягушка прискакала во всю прыть
И заплакала сердито: «Я сама в нем буду жить!..»
И с трудом, вздыхая тяжко, влезла в желтый башмачок.
А в траве сидел и плакал от обиды Паучок.

(«Паучок»)

Галина Мельникова пангодинская поэтесса, которой выпало стать одним из авторов сборника стихотворений для детей сибирских авторов «Подорожник» (Среднеуральское кн. изд-во, 1990 г). Писала она давно. Еще будучи жительницей Карелии, Воронежской области, города Тольятти она публиковалась в местных газетах и журналах. Но все, что удалось отыскать через несколько лет после того, как ее не стало, — этот сборник, в котором ее девять небольших детских стихотворений.