• Человек, как правило, не видит ничего ужасного в том, что он, например, сыграл свадьбу. Но это событие может сильно изменить его жизнь: формирование новых социальных ролей, изменение круга общения, взаимные требования супругов и т. д.
• Его вряд ли насторожит тот факт, что он получил новую, престижную работу или, например, ушёл с той работы, которая его не устраивала. Но любые такие перемены потребует от него больших ресурсов на адаптацию к новой жизненной ситуации.
• Наконец, он вряд ли расстроится, переехав на другую квартиру и в загородный дом. Он будет сконцентрирован на ремонте, бытовых задачах, освоении новой среды, даже не замечая, что его жизнь изменилась в тысяче разных мелочей.
Все подобные «приятные хлопоты» требуют существенной перестройки нашего психического аппарата – существующих в нашем мозге нейронных связей:
• одни нейронные комплексы оказываются «безработными», потому что уже нельзя жить как прежде;
• а другие привычки нам уже необходимы, но ещё не выработались, не имеют поддержки в виде устойчивой нейронной связи.
Возникающее в такой ситуации перенапряжение психики имеет последствия: могут появиться раздражительность, беспокойство, неоправданная суетливость, а на телесном уровне начинает шалить вегетатика.
Вегетативные реакции, которые сопровождают такие стрессы и адаптацию, с биологической точки зрения вполне естественны. Если надо «обживаться» в новых условиях, то потребуется мобилизация всего организма – сердца, сосудов, лёгких и даже кишечника.
Но страх, который может вызвать подобная непонятная «весточка» от сердца или желудочно-кишечного тракта (напоминающая человеку несведущему «чёрную метку»), способна спровоцировать паническую атаку, сопровождающуюся страхом за здоровье.
Если перефразировать знаменитую поговорку, то можно в этом случае сказать и так: «То, что сознанию хорошо, подсознанию – смерть».
Если же речь идёт и вовсе о негативных переменах в жизни человека – например, гибель близкого, утрата работы, распад семьи и т. п., – то тут ситуация адаптации усложняется ещё и негативным эмоциональным фоном, зачастую переосмыслением всей своей жизни.
Пока мы переживаем своё горе, сживаемся с новой для себя жизненной ситуацией, возникающее в нас нервно-психическое напряжение расходуется на вполне понятные нашему сознанию цели. Нас не удивляет внутреннее напряжение, когда наша жизнь летит кубарем под горку.
Но как только беда, с точки зрения нашего сознания, вроде как уже миновала, нами принято решение «жить дальше», да и сама жизнь постепенно налаживается, то же самое напряжение покажется нам чем-то странным. И мы вполне можем приписать соответствующие вегатативные симптомы какой-то загадочной болезни. То есть всё вроде бы приходит в норму (пусть и в какую-то новую норму), субъективно кажется, что худшее позади, но вот организм ещё продолжает работу по адаптации к изменённым обстоятельствам жизни. Психике всё ещё нужна внутренняя мобилизация, что неизменно сопровождается вегетативными реакциями; и тут сердцебиение, повышение артериального давления, ощущение затруднённого дыхания попадают в наше поле зрение.
Заметив это, сознание, конечно, настораживается (оно после пережитых травм вообще будет склонно настораживаться, где надо и где не надо): «А почему у меня сердце так стучит? А что с моим дыханием?» – и, наконец: «А не заболел ли я?!» И классическая паническая атака.
Дальше всё развивается по классической, уже хорошо знакомой нам схеме:
• я запоминаю те обстоятельства, в которых впервые прочувствовал свой физический дискомфорт, и начинаю избегать их, желая предотвратить его повторение;
• но от этого мне становится ещё страшнее, и вот уже я подозреваю у себя какое-то тяжёлое заболевание, а условный рефлекс начинает срабатывать регулярно, подтверждая мои опасения;
• врачи не дают каких-то внятных, понятных мне объяснений, что тревожит и расстраивает меня ещё больше.
Короче говоря, дедка за репку, бабка за дедку, внучка за бабку… и пошло-поехало! Встретимся у психотерапевта лет через пять.
Случай из психотерапевтической практики
«Начинаем новую жизнь!»
Сейчас я расскажу историю Катерины, которая продемонстрирует, как панические атаки возникают у человека, оказавшегося в ловушке этого, второго типа невротизации.