Паноптикум

Ноги выводили нас к дискотеке. Дискотека на турбазе была тем местом, где ночью пьяная молодежь отплясывала дикие танцы, а взрослые и пожилые люди в умеренном темпе, неспеша двигались в такт музыке, подставляя лицо свое дующему с реки ветру, либо и вовсе сидели на окружающих дискотеку лавочках и смотрели на тех, кем были и сами энное количество лет назад.

— Давай порвем танцпол, — прокричал Слава и бросился в вихрь пьяной пляски. Это была заводская турбаза. Нам сюда взяли путевки родители: они работали на заводе, а мы были студенты. Андрей, правда, уже выпустился, теперь он тоже работал, правда не на заводе, а в торговом центре, он был менеджером по продажам. А мы со Славой были на четвертом курсе. Нам предстояла дипломная работа, нас ожидала взрослая жизнь. Она пряталась в прохладной мгле февральских ночей и в теплых порывах июльского ветра.

— Зачем мы живем? — спросил у меня Андрей. Я пожал плечами, развел в стороны руки, ведь я не знал этого. Жизнь была для меня загадкой. И ночь была для меня загадкой. И свет далекой луны тоже был для меня загадкой, он был тайной, такой притягательной и холодной.

— Пошли танцевать, — сказал я Андрею. Таблетка, что была у меня в желудке, уже начинала свое действие, набирала силу.

— Ладно, — ответил Андрей как-то неуверенно, и мы поднялись по ступенькам и ступили на деревянный паркет, на дискотечный пол.

Слава уже вовсю отплясывал, посылая компании девушек, что танцевали неподалеку, воздушные поцелуи. Вся философская спесь слетела с него, в отличие от Андрея, что еще был погружен куда-то в глубины своего разума. Поэтому Андрей двигался неуверенно, был немного зажатым. Мне же было нормально. Только ноги мои были такими легкими, что я, казалось, сейчас упаду. Играла старая песня «Леприконсов» «Хали-гали, паратрупер». Песня эта не была похожа на ту музыку, что я обычно слушал, однако она мне нравилась. В ней было что-то.

Рядом с нами вдруг оказался какой-то мужчина невысокого роста и с бритой головой. Он был одет в спортивный костюм с надписью «СССР» на груди. Эта надпись была разделена посередине молнией.

— «Нам с тобою было супер… Хали-гали, мы с тобой всю ночь летали!» — подпевал мужчина голосу из колонок, пьяно выкрикивая слова, под которые он, возможно, когда-то впервые попробовал алкоголь или поцеловался.

Я показал глазами на мужчину, Андрей улыбнулся.

— Надо танцевать, — сказал я ему, замечая, что девушки, перед которыми отплясывал Слава, поглядывали не столько на него, сколько на нас.

Мы с Андреем принялись двигаться в такт музыке: он стал махать руками, точно американский подросток из тех документальных фильмов от BBC, где показывали молодых людей, что отдыхают ночами под психостимуляторами в клубах и всяких сомнительных местах. Мне вдруг стало смешно. Хотя я, наверное, танцевал тоже не очень хорошо. Я пытался повторять движения Джона Траволты из «Криминального чтива», даже проводил перед глазами растопыренными на манер буквы V пальцами. Это движение, кажется, называлось «маской».

Не знаю, как оценили наши с Андреем способности девушки, но мужчина в костюме «СССР» приметил нас и переместился к нам поближе. Слава же танцевал чуть поодаль, словно и не замечая ни меня, ни Андрея.

— Здарова, молодежь! — крикнул нам мужчина. Я заметил шрам над его левой бровью. Выглядел он бойким и задорным, хоть ему и было на вид не меньше тридцати восьми.

— Привет, — ответил я, улыбаясь ему.

— А вот так можете? — мужчина сделал некое подобие колеса, а потом начал крутиться по полу, точно пьяный подросток-брейкдансер.

— Это хип-хоп, детка! — завопил он нам с пола, похожий на обкуренного краба.

— Это хип-хоп! — согласился с ним Славик, который подскочил к нам, вспомнив про своих друзей. Слава ударил нас с Андреем по плечам и заорал: — Зажжем эту ночь!

Все смотрели на нас как на кретинов. Я и сам почувствовал себя дураком на какое-то мгновение, но потом успокоился, решив, что я еще далеко не самый странный на этой тусовке.

— Меня Володей зовут. — Лысый мужчина поднялся с пола, обтер правую руку о штанину и протянул ее нам. Мы тоже представились. — Рад знакомству, парни! Давно я тут молодых не видел, на этой турбазе.

— Да нам родители путевки взяли, — зачем-то пояснил Андрей, стараясь не смотреть мужчине в глаза, боясь, что тот увидит его гигантские зрачки, темные, как ночная Нева.

Слава же ничего не боялся. Он просто танцевал, он парил в волнах дискотечной музыки, он дымился зажженной самокруткой, пуская в стороны фонтаны искр. Он и был фонтаном, точно! Я вдруг увидел ауру Славы, она была ярко-красной, она расплескивалась брызгами вулканической магмы…

— Бог ты мой, — протянул я, глядя на своего друга и не узнавая его.

— Это хип-хоп, это хип-хоп! — кричал пьяный Володя. И я увидел алкоголь, что выходил через поры его кожи и легкие. Алкоголь был синим дымом, ядовитым паром. Володя был полон этой отравы. Я видел, как алкоголь дергал струны его нейронных сетей, играя на них причудливую музыку.