Паноптикум

— Это хип-хоп, это хип-хоп! — начал орать и Слава. И вдруг все стали подхватывать этот крик, этот звериный вопль. И вот все уже обезумели. Дети, которых привели на дискотеку родители, сами эти родители, пожилые люди, почти все кричали «это хип-хоп!» и смеялись. Они были заворожены этим эмоциональным смерчем, были подхвачены неоново-красными волнами танца и музыки.

Самым странным во всем этом было, пожалуй, то, что музыка, которая играла на дискотеке, не имела никакого отношения к хип-хопу. Но это уже никого не интересовало.

Я посмотрел на Андрея — тот окосел. Он пускал волну своими руками, глаза его были полузакрыты, и он покачивал головой, как шаман в трансе.

— За знакомство, — сказал мне Володя, появляясь прямо передо мной, материализуясь в считанных дюймах возле моего лица. Я увидел, как он протягивает мне бутылку водки. И где он ее достал? Я сделал пару глотков, а затем запил горячую магму томатным соком. Откуда Володя достал этот сок? Сок был красным, и дискотека была красной, и музыка… Музыка лилась, уже играла какая-то новая песня, она была мне незнакома, она была таинственной и страстной, как горячая ночная мулатка.

Володя куда-то пропал, а на его месте тут же оказался Слава, он подошел, приведя с собой двух девиц.

— Это Вика, а это Соня! — крикнул он мне, хихикая. Девушки смущенно потупили свои взоры. Одна была брюнеткой, а другая шатенкой. Я улыбнулся им, показывая свои вампирские клыки. Сегодня я был охотником.

— Я вампир, — сказал я девицам, галантно кланяясь. Все прыснули со смеху.

— А вы чудные, — сказала Вика или Соня. Или это все были две личности одной и той же девушки. Темная и Светлая стороны Луны. Две стороны медали, две…

— Тут рядом можно пиво взять, — сказала Соня. Я знал, о чем она говорит: сбоку от дискотеки была палатка, где продавался алкоголь.

— А у нас водочка есть! — закричал Володя, снова появляясь, выплывая из ночной мглы.

— А у тебя жена есть! — крикнула ему сбоку какая-то баба. Она поднималась по ступенькам на танцпол, с трудом переставляя тучные ноги.

— Маша, ты там отдыхай, пока молодые пляшут! — ответил ей Володя и подмигнул мне как-то по-свойски, как будто другу. Но мы не были с ним друзьями.

— Я тебе дам «отдыхай»! Спать пошли. — Она двинулась к нему, грозная, точно танк. Я посторонился. Она ведь могла и переехать меня. Переехать своими гусеницами. Перемолоть. Перегрызть.

Слава и девушки смеялись, им было весело. Андрей крутился с какой-то женщиной лет тридцати на вид. Все были пьяные. Все были одурманенные музыкой. И тут я подумал, что, может быть, не самой лучшей идеей было есть эти таблетки здесь, на турбазе, куда нам путевку взяли родители, здесь, где мы могли встретить их знакомых, их коллег по работе. Эта мысль напугала меня. Я начал параноить. Еще эта баба, эта Маша. Она орала, она хватала Володю за руки, грозилась его прибить.

— Это хип-хоп, — заорал ему Слава, провоцируя перебравшего со спиртным мужчину.

— Это хип-хоп! — согласно завопил в ответ Володя. Его лысый череп покраснел, стал похожим на томат.

— И снова седая ночь, и только ей доверяю я! — раздался у меня над ухом чей-то крик. Мне показалось, что это большая сова села мне на плечо. Я обернулся и увидел старичка лет шестидесяти, он был очень сухой и высокий. Старичок улыбался. От него пахло пивом и сигаретами.

Дискотека предстала передо мной в каком-то демоническом виде. Все это было дьявольским балом. Балом сатаны!

— Можем пойти к нам, мы с подругой снимаем двухэтажный дом на соседней турбазе, — промяукала Вика или Соня. Она хитро смотрела на меня. Слава уже обнимал ее за талию.

— Можно, — согласился я. Мне хотелось поскорее убраться отсюда, уйти с дискотеки.

— Рад всех приветствовать на субботней дискотеке нашей турбазы! Турбаза «Колос» — это лучшая база отдыха в Воронежской области! — закричал со сцены человек с микрофоном в руке. — Вас сегодня так много, и вы так хорошо танцуете, что мне, уж простите старику его ностальгию и грусть по прошлому, вспоминается мой девяносто шестой год, вспоминается мой выпускной, который проходил на этой турбазе. Предлагаю всем кавалерам пригласить своих прекрасных дам на танец под песню моей молодости, под песню моего выпускного!

Все зааплодировали мужчине, засвистели. Все на мгновение замерло, а затем заиграла «Белая ночь»[11], и все полетело, закружилось…

Я танцевал с Соней. Так мне сказали — сам я уже мало что понимал. Помню малиновые губы и черные глаза, помню отблески луны на ее скулах. Мы, кажется, целовались. Помню, как Андрей, хорошо приложившись к бутылке водки, подхватил на руки свою даму (как мне шепнул Слава, ей было тридцать два) и принялся с ней кружиться. Время ускорило свой бег, и вот песня уже подходила к концу, и я так и не успел что-то понять, что-то узнать… А может, это и не нужно вовсе? Может, нужно просто жить, чувствовать, дышать, творить, играть с людьми и миром?