Пансион передержки шлюх

– Не за что и не извиняйся, глупый, – улыбнулась Августина Петровна. – Поздненько уже, я тут постелила… Ложись. Утро вечера мудренее.

***

Лев проснулся и некоторое время лежал, глядя на колышущуюся от ветра занавеску у своего лица. Из-за двери доносились шаги, покашливание и осторожный звон посуды с кухни. Часы на стене показывали три часа дня. Пора было вставать, сползать на пол и спускаться шесть этажей вниз, потом по двору до соседнего подъезда и пандуса. Ключей в кармане не было, они остались в коляске. Но Лев предполагал, что, попав к своей двери, обнаружит ее открытой. А дом – пустым.

Его футболка и джинсы, заботливо постиранные, были разложены на радиаторе. Горячая, кое-где еще влажная ткань с трудом натягивалась на тело. Вся одежда снова почернеет еще на полпути, и стирать не стоило… Не сорвись он так тупо, не пришлось бы Августине Петровне все это делать. Но чего уж теперь…

– Даже и не думай сам спускаться. – Она заглянула в комнату, видимо, услышав его неловкую возню. – Позвони друзьям, пускай помогают. Дождь на улице, грязи по колено.

Лев с большим трудом справился с желанием смачно выругаться. Ну что же, свою самостоятельность он похерил там же, где ноги, и, по идее, гордость должна была остаться с ними, но вот нихуя подобного! Можно было бы позвонить Стасу, конечно. Если бы Лев запоминал номера. Он и свой-то постоянно забывал. А клянчить помощь у кого-то еще… Или устраивать детсадовский перформанс «сам пойду» перед Августиной Петровной… Да вашу ж мать, почему он не сломал себе шею вчера?!

– На, держи.

На кровать лег телефон. Лев глубоко вдохнул, вбил ник и пароль. Он готовился к тому, что увидит серый экран и значок, что его сообщение не прочитано. Или Носочек не в сети. Или уже уехал. Тогда придется придумывать как быть.

Вчера 23:57 «Где ты?»

00:04 «Лев».

00:08 «Давай, ответь где ты».

01:23 «Лев».

03:46 «Лев».

03:47 «Лев».

03:47 «Я буду писать пока не отвтишь».

05:15 «Лев, мы дома».

6 минут назад «Ну пллжалуйста пжалуйста вернись».

***

– Ах ты ж скотина! Чмо безногое, безмозглый мудак! Какого хуя ты нам устроил?! Извините, пожалуйста, ради Бога… Чтоб тебя черти драли, знаешь сколько Данка корвалола выхлебала, уёбок?! Ребята глаз не сомкнули, мы все больницы-морги обзвонили, у девок истерика была! Вы извините, что я в обуви… И за… это, короче… извините… Ебанутый, да как тебе в дурную башку такое пришло, а?! Твою мать через колено! Вот притащу тебя, кретина, домой, в глаза своему пацану сам смотреть будешь! Он чуть… Ох, бля… Ты вообще думал о ком-нибудь?!

Стас тяжело сел на стул и закрыл лицо руками. Некоторое время слышно было только, как тикают в кухне часы-ходики.

– Ты с кем воевал? – хрипло спросил он, выглянув из-за ладоней, показал на ссадину на щеке Льва.

– С лестницей.

– Дебил.

– Все сказал? – резко бросил Лев.

– Нет, – покачал головой Стас и поднялся. – Не все. Цепляйся.

Лев ждал, что он подставит спину, но Стас присел у кровати лицом к нему и сгреб в охапку. Не выдираться же… пришлось послушно обнимать за шею. Стас перехватил Льва поудобнее и пошел к двери.

– Спасибо вам большое, – сказал он Августине Петровне, которая открыла им дверь.

– Извините за беспокойство, – добавил Лев.

Женщина улыбнулась и помахала рукой:

– Будь здоров.

– Вы заходите как-нибудь, – спохватившись, пригласил он. – У меня тоже чай есть.

– Может, и зайду, – лукаво подмигнула Августина Петровна.

Лестница была длинной, Лев удивлялся, насколько. Стас молча стискивал его своими медвежьими ручищами. Лев покорно терпел, уткнувшись ему в плечо, провожал взглядом серые ступеньки.

На втором этаже Стас остановился, притиснул свою ношу к стене и молча стоял так некоторое время, сопя Льву в шею.

– Никогда так больше не делай, – глухо проговорил Стас. – Если не себя, то меня пожалей… Всех нас. Обещаешь? – он отстранился, глядя Льву в глаза.

Тот вздохнул и усмехнулся, прислонился затылком к стене.

– Скажи: да, – потребовал Стас.

– Не-а, я за тебя не выйду, – капризно прищурился Лев и сложил губы уточкой.

Стас фыркнул и, за неимением другого оружия, попытался куснуть друга за плечо. Лев увернулся, едва не сверзившись на пол. Стас поймал его, тщетно пытаясь сдержать смех.

– Давай, шагай уже, а то соседи заебались у глазков гадать, трахать ты меня тут собрался или душить.

Все сидели в гостиной. Апраксин, ссутулившись, устроился на подоконнике. Его лицо Льву бросилось в глаза первым, потому что показалось незнакомым. Без краски, с багровым кровоподтеком на скуле, с волосами, туго стянутыми в хвост и в самой обыкновенной мужской одежде он был не похож на себя.

Стоило Стасу усадить свой неудобный груз на диван, рядом с Юрой, как тот мертвой хваткой вцепился Льву в руку, прижался к плечу и затих, занавесив лицо челкой. С другой стороны оказалась улыбающаяся Данка, которую Лев видел впервые за много месяцев. Кристина в напряженной позе сидела на надувном матрасе, глядя в сторону. Рядом с ней привалилась к стене закутавшаяся в плед Ленча. Костя, покусывая губу, смотрел на Льва из угла. Владика видно не было.