Пансион Святой Маргарет

– Полагаю, немногие знают о том, что случилось прошлым летом в Бате. Моя племянница написала мне, так как знает мои близкие связи с пансионом Святой Маргарет. Тот молодой человек воспитан и образован, как настоящий джентльмен, но все же не является таковым по сути. Он входил в число поклонников мисс Найт и как-то сумел добиться ее благосклонности.

Мистер Уэмблтон осуждающе покосился на свою супругу.

– Не стоит преувеличивать, дорогая. Мисс Найт слишком горда, чтобы выйти замуж за такого человека, но она принимала его ухаживания. Сперва она не собиралась возвращаться в пансион еще на один год, но родители сочли, что ей не мешало бы немного образумиться, прежде чем начать выезжать в свет.

Эмили была поражена – ни Хелен, ни даже миссис Вильерс не говорили ей ни о чем подобном, а ведь они не могли не знать!

Миссис Уэмблтон не обратила на слова мужа никакого внимания.

– Конечно, о такой почтенной семье здесь не принято болтать, ваша директриса всегда готова защищать интересы Найтов, но, поверьте мне, мисс Барнс, из-за невинного ухаживания мисс Найт не заперли бы в школе еще на целый год! Стараниями родителей мисс Найт в Брайтоне почти никому не известно об этой истории, иначе мисс Найт не смогла бы рассчитывать на выгодную партию здесь.

Принесли десерт, и беседа прервалась. Эмили отдала должное торту, но то и дело посматривала в сторону мисс Найт. Она помнила слова Хелен о том, что у некоторых семей есть причины не торопиться забирать своих дочерей из пансиона, и сейчас получила подтверждение этому. А у скольких еще девушек есть сердечные тайны? Мысли Эмили невольно вернулись к Энид Рикман. Мистер Рикман сердечно приветствовал мисс Барнс, в то время как Энид со своей кузиной болтали с двумя молодыми джентльменами и казались вполне беззаботными. «Только бы мистер Реддок не попытался проникнуть в школу и поговорить с ней, – подумала Эмили. – Вечером отец увезет ее домой, где она будет в безопасности, ведь родители Сьюзен также приедут, чтобы провести с дочерью и семьей Рикман по меньшей мере неделю».

Конечно, мистер Реддок не был настолько глуп, чтобы искать встречи с ученицей прямо в пансионе, откуда его изгнали. Мисс Рикман все время находилась на виду, танцевала, хихикала и перешептывалась с подругами, как и другие девушки, и Эмили вскоре позабыла об Энид, поглощенная собственными впечатлениями.

На первый танец Эмили пригласил мистер Хотчинс. Конечно, это был не тот партнер, о котором она могла бы мечтать, но по-старомодному изящные движения мистера Хотчинса давали ему право считаться хорошим танцором. Мистер Найт, как заметила Эмили, танцевал с дамой, сидевшей рядом с ним за ужином, а мистер Мэйленд пригласил на танец Хелен.

Потом Эмили танцевала еще с двумя почтенными джентльменами из попечительского совета, чьи неуклюжие комплименты она постаралась запомнить, чтобы после вволю посмеяться над ними вместе с Хелен. Впрочем, ей было приятно – похоже, миссис Аллингем не так уж плохо высказывалась о новой преподавательнице живописи, и положение Эмили в школе упрочилось.

Если бы еще к ее заработку прибавился лишний фунт в месяц, Эмили могла бы уже начать откладывать себе на приданое! Пока что ее траты, такие незначительные на первый взгляд, не позволяли ей отложить ни единого шиллинга. Как и ее подруга Хелен, Эмили не могла отказать себе в удовольствии разнообразить свой чайный стол чем-то кроме питательной, но отнюдь не изысканной стряпни здешней кухарки. Необходимость покупать кисти и краски лучшего качества, чем были в школе, казалась Эмили вполне оправданной, кроме того, ей хотелось привнести немного уюта в свою половину комнаты, и Эмили потратилась на такие приятные мелочи, как ткань для нового покрывала на кровать, сшитого ею под руководством миссис Фирман, новое зеркало и еще кое-какие вещи, позволявшие ей чувствовать себя почти в домашней обстановке. К счастью, теперь ей хотя бы не надо покупать платья! Привезенного любезным мистером Снаттери гардероба ей хватит надолго.

Мистер Рикман попросил мисс Барнс потанцевать с ним, когда она уже начала всерьез опасаться, что оставшиеся двое старичков из числа попечителей тоже не обойдут ее своим вниманием.

– Я весьма рад нашей встрече сегодня, мисс Барнс, – начал мистер Рикман. – Вы выглядите безупречно даже в этих мрачных стенах, как вам это удается?

– Мне жаль слышать, что вы находите эти стены мрачными и сегодня, мистер Рикман, – с укоризной поглядела на него Эмили. – Мы с девочками почти целый месяц трудились над тем, чтобы придать пансиону праздничный вид.

– О, безусловно, я не мог не заметить, что кто-то хорошо поработал, и школа преобразилась, но не знал, кто был вдохновительницей всего этого. А ведь я должен был догадаться, что вы, как преподаватель живописи, принимали участие в росписи рождественских фигур и картин. Прошу простить меня, – рыжеватые брови мистера Рикмана приняли такую забавную трагически-изломанную линию, что Эмили не удержалась от улыбки и охотно даровала джентльмену прощение.