Пансион Святой Маргарет

– Сказку, которую рассказывала мне на ночь няня, – Кэтрин для своих лет прекрасно владела собой, Эмили даже почувствовала зависть. Сама она не знала, как посмотрит в глаза Хелен после всего, что услышала сегодня.

– Вы закончили свою историю? – поинтересовалась она у девочки, не сводя с мисс Снаттери неодобрительного взгляда.

Кажется, Кэтрин немного смутилась, во всяком случае, девочка лишь молча кивнула.

– Прекрасно. А теперь советую всем поскорее заснуть, – Эмили огляделась, чтобы убедиться, что слова ее услышаны.

– Да, мисс. Хорошо, мисс Барнс, – послышалось со всех сторон.

Эмили сочла свою миссию выполненной и направилась к двери.

– Я зайду через несколько минут, чтобы убедиться, что вы сдержали обещание, – прибавила она перед тем, как выйти в коридор. – И не стану закрывать дверь, чтобы слышать, если вы снова приметесь болтать.

Она понимала, как слабы и бездейственны ее угрозы. Конечно же, девочки не смогут сразу заснуть, да и кто бы уснул после таких новостей? Но следовало хотя бы попытаться.

В унынии Эмили вернулась на площадку и склонилась над перилами. Внизу по-прежнему беседовали и смеялись, но для нее размеренная школьная жизнь уже не казалась прежней. Сколько еще чужих тайн ей предстоит случайно узнать? Лучше бы она не слышала ни слов мисс Уэмблтон, ни рассказа Кэтрин Снаттери, не видела мисс Брент с письмом от мистера Реддока… Эмили вновь хотелось вернуться к безмятежности своего первого месяца пребывания в пансионе. Тогда она волновалась лишь из-за своего неумения хорошо провести урок и боялась вызвать осуждение директрисы, а теперь она вольно или невольно вмешивается в чужие судьбы, и это ей совершенно не нравится. А главное, ей совсем не с кем поделиться своим тяжким знанием и попросить совета. О том, чтобы говорить с Хелен, теперь не может быть и речи, миссис Фирман слишком глупа, а миссис Вильерс – болтлива. Директриса, скорее всего, прикажет ей молчать ради спасения репутации пансиона, а с мисс Брент Эмили ни за что не стала бы советоваться… Она одна, совсем одинока в своем мирном пристанище, оказавшемся на самом деле хранилищем тайн и сценой, на которой юными девушками, почти детьми, разыгрываются отнюдь не детские драмы.

– Почему бы девушкам вроде мисс Паркер и мисс Найт не учиться отдельно, в каком-нибудь другом здании? Тогда хотя бы младшие девочки были ограждены от дурного воздействия, – пробормотала Эмили.

Гости мало-помалу разъезжались. Кто-то из девочек заметил ее и помахал рукой. Эмили ответила на приветствие, и почти сразу ее увидел мистер Рикман, провожавший каких-то знакомых. Покончив с любезностями, он поднялся по лестнице и остановился у перил рядом с Эмили.

– Отчего вы здесь, а не внизу, вместе со всеми, мисс Барнс?

«Вот человек, которому я могла бы довериться, если бы знала его хоть немного дольше, – подумала Эмили. – Он проницательнее и умнее меня и, пожалуй, смог бы дать подходящий совет. Но мужскому уму, боюсь, невозможно постигнуть женское коварство…»

– Бал уже закончился, и я немного устала, – постаралась она ответить как можно беззаботнее.

– Вы выглядите скорее печальной, мисс Барнс. Я надеюсь, никто не обидел вас? – Участие в голосе мистера Рикмана было неподдельным, и Эмили вновь почувствовала жалость к нему, ведь сперва его покинула жена, а теперь он может потерять и дочь, а она, Эмили, знает об этом и вынуждена скрывать свои подозрения.

– Нет-нет, – смущенно произнесла она. – Я недавно узнала кое-что о своих знакомых… Что-то, что заставило меня думать о них много хуже, чем прежде. И теперь я не знаю…

– Вы не знаете, что вам делать с этим знанием, – подхватил мистер Рикман, когда его собеседница замолчала. – Как вы полагаете, вы должны что-то сделать? Что-то, что может предотвратить какую-то беду? Если да, то поступайте сообразно своим принципам. Если же нет, вам лучше просто избегать дальнейшего общения с этими людьми.

Эмили несколько мгновений обдумывала услышанное.

– Вы правы, мистер Рикман, это совсем просто, – она немного воспряла духом. – Если бы я знала что-то заранее, я постаралась бы что-то сделать, но вред уже нанесен, и мне остается лишь последовать вашему совету и своим поведением дать понять, что не желаю больше дружбы с… этим человеком.

И в самом деле! Подушечке мисс Паркер уже нельзя вернуть прежний вид, а разжигать ссору между старшими девушками не подобает учительнице. Лучше будет, если она не станет говорить о том, что подслушала Кэтрин Снаттери. Вот только…

– Я смогу сохранить чужую тайну, но в нее проникли младшие девочки. И тут я ничего не могу поделать, они станут болтать друг с другом, и через день или два в школе разразится скандал!

– Вы как-то замешаны в нем, мисс Барнс? – пристальный взгляд мистера Рикмана Эмили выдержала, но лицо ее вновь опечалилось.

– Не более, чем наши девочки и преподаватели, ведь тень этой истории заденет всех нас, пусть виновны лишь двое. И все же мне причиняет боль мысль о том, что человек, которому я доверяла, мог поступить так… отвратительно!