#Панталоныфракжилет

Совершенно безумно ведут себя гласные в тюркских заимствованиях – смешиваются не только начальные А и О, но также А и О в любом месте слова, а иногда и любые другие гласные. Привычные нам слова султан и басурман(ский) в древнерусской книжности встречаются как салтанъ, солтанъ, бусурман(ский) и бесермен(ский). Впрочем, “Сказку о царе Салтане” мы в детстве читали. А вот видеть ормякъ, отласъ, калпакъ, бозаръ вместо армяк, атлас, колпак, базар современному читателю диковато – так и кажется, что древним книжникам не хватало корректоров. И все же наш колчан в белорусском языке стал калчаном, а поклонники творчества Гоголя наверняка помнят, что вместо казак он пишет козак – как в украинском. Русский язык тоже не сумел унифицировать все написания тюркизмов. Следы старого написания слова колпак остались в названии народности каракалпаки, где кара- означает “черный”, а калпак и есть колпак (древнерусские летописи называют каракалпаков черные клобуки). Это объясняется чрезвычайной текучестью системы гласных в тюркских языках, в отличие от индоевропейских, и тем, что русское ухо не очень различало разные тюркские гласные[62].

Следовательно, путаница между А и О в древнерусских памятниках характерна для тюркизмов (хотя, как уже говорилось, если “неправильно” написана первая буква слова, то оно может быть заимствованием из другого языка – например, из греческого). А как распознать тюркизм в современном тексте, где орфография унифицирована?

Во-первых, почти все тюркские заимствования имеют ударение на последнем слоге. А во-вторых, сам этот слог часто выдает тюркское происхождение. Например, гарантированный признак тюркизма – конечное -ма после закрытого слога: тюрьма, кошма, бастурма, кутерьма, яшма, сурьма. Столь же надежен конечный слог типа “согласный + -ык/-ук”: арык, балык, ярлык, сундук, рундук, фундук, башибузук. Если слово содержит конечный слог типа “согласный + -ак/-як” и при этом в нем нельзя выделить очевидный русский корень (как в словах дурак и босяк), то это, скорее всего, тоже тюркизм: армяк, кизяк, ишак, кулак, уже упомянутый колпак. Достаточно надежным признаком тюркизма является и последний слог -ча: алыча, камча, саранча, бахча, парча, епанча (есть исключение – слово чесуча заимствовано из китайского, и здесь происхождение последнего слога не очень ясно).

В качестве признака тюркских заимствований также называют сингармонизм – одинаковые гласные в слове (сундук, башмак, чугун, алмаз), но этот признак не очень надежен: он имеется далеко не во всех русских словах тюркского происхождения и к тому же требует уточнения, какие именно гласные. Вообще применять понятие сингармонизма к русскому языку не вполне корректно: ведь в русских словах, будь то заимствованный алмаз или исконный берег, одинаковы только гласные буквы, но не звуки.

Но то тюркские языки, а как быть с менее экзотическими заимствованиями – из индоевропейских языков, например, романских и германских? Как понять, что они иностранцы? Здесь приходится гораздо сложнее.

Проще всего определить сравнительно недавние заимствования из латыни. Так, стечение согласных -кт в конце корня говорит о латинском источнике со стопроцентной вероятностью (субъект, проект, факт). Точно таким же индикатором латинского происхождения служит английское -ct (subject, project, fact). Зато в романских языках, которые произошли от латыни непосредственно, это сочетание обычно утрачено: франц. sujet, projet, fait, итал. soggetto, progetto, fatto.