Итак, буква Э существует почти исключительно для обозначения некоторых особенностей произношения иностранных заимствований. Единственные исконно русские слова с ее использованием – междометия вроде эх!
и местоимения этот, этак, но еще в XIX в. допускалось написание етотъ, и некоторые интеллектуалы считали букву Э ненужной[63]. Собственно, она и утвердилась в русском алфавите только в петровскую эпоху. Примеры употребления Э в XVII в., на которые обычно ссылаются, принадлежат белорусским авторам; рассматривать обозначения твердости и мягкости перед [e] в украинском и белорусском мы здесь не станем – это увело бы нас далеко в сторону. Выходит, и в данном случае речь идет о сравнительно недавних заимствованиях – моложе 300 лет. А как обстоит дело со старыми заимствованиями?Легких ответов тут ждать не приходится. Чем древнее заимствование из европейских языков в русский, тем труднее его опознать. Например, тюркизмы, усвоенные в XVI в. и даже раньше, вполне может определить человек без специальной лингвистической подготовки – выше мы показывали как. А вот для того, чтобы выловить европейские заимствования, нужно серьезное знание истории языка.
Наиболее простой случай – когда однокоренные слова известны в распространенных европейских языках. Так, французское слово jupe
подсказывает нам происхождение слова юбка. Почему, однако, не жюбка? Потому что на самом деле русское слово заимствовано из немецкого, просто немецкое слово Jupe в XX в. вымерло (сейчас юбка по-немецки называется Rock). Интересно, что и немецкое, и французское слово тоже были заимствованиями – из арабского jubba “рубаха”, от которого, в свою очередь, происходит русское шуба. А откуда в русском слове юбка взялось Б, если у французов и немцев было П? Еще во времена Пушкина многие писали юпка. Сам Александр Сергеевич оставил по этому поводу следующий комментарий:Многие пишут юпка, сватьба,
вместо юбка, свадьба. Никогда в производных словах т не переменяется на д, ни п на б, а мы говорим юбочница, свадебный[64].Вероятно, вначале произошло озвончение П между гласными (говорить юбочница
удобнее, чем юпочница), а потом орфография была унифицирована по морфологическому принципу, как и предлагал Пушкин.Сходным образом мы можем угадать иностранное происхождение слов:
● табак
(оно обманчиво похоже на тюркизм, но у нас есть английское tobacco, испанское tabaco, французское tabac и немецкое Tabak);● стул
(англ. stool, исландск. stóll, нижненем. stuhl);● лампа, лампада
(англ. lamp, франц. lampe, нем. Lampe – независимо из греческого lampás);● крокодил
(англ. crocodile, франц. crocodil, нем. Krokodil);● панцирь
(нем. Panzer).
Но чем старше слова, тем труднее опознать заимствование: ведь со временем слова меняются до неузнаваемости. Кто, например, заподозрит скандинавские корни в слове ящик
? А оно происходит от askr, “ясень”. Почему А в начале слова стало Я – читатель, наверное, уже догадался. Щ же получилось из sk по тому же закону палатализации, по которому из доски получается дощечка, а древнеанглийский scilling стал современным шиллингом (shilling). Похожая судьба у слова якорь, которое попало к нам через посредство скандинавских языков и восходит к латинскому ancora. Начальное Я вместо А в заимствованиях, как правило, указывает на их глубокую древность: русский язык “обкатывал” их по-своему, приспосабливая к своему произношению. Более недавние заимствования, как мы уже убедились, сохраняют А в начале.В английском языке очень старым заимствованием является слово sable
: это наш соболь. Как мы видим, оно приобрело вполне английский облик.Фантастически запутанными в английском оказались отношения между словами warrant
и guarantee. Оба значат “гарантировать” и оба заимствованы из французского, но в разное время: вариант с начальным gu- выдает недавнее заимствование из романских языков, тогда как вариант на W, более “английского” облика, средневековый. Но в самом французском это слово – германского происхождения!Язык может обойтись с заимствованием и вовсе бесцеремонно, совершенно изгладив его иностранные черты, – и для этого оно необязательно должно быть древним. Задумывались ли вы, например, о происхождении слова противень
? Против чего он предназначен? Или – напротив чего его ставят? Вроде бы русские предлоги против или напротив не имеют никакого отношения к выпечке пирогов. И никогда не имели: слово противень – это искаженное немецкое Bratpfanne, “жарочная сковорода”. Здесь поработала народная этимология, использовав похожее слово, которое в русском языке было и раньше, только значения имело другие, например “копия с документа”.