Пантелеймон Романов

ИВ. ИВ. Каждую минуту испуг. Позвольте, у меня на кровати есть свободное местечко.

АННА ФЕД. Только не прижимайте к себе, а то испачкаетесь. Мышка дырочку тут проточила.

ИВ. ИВ. Хорошо, хорошо, я его животиком кверху.

БЕРКУТОВ. Кончайте скорее, Иван Иванович.

ПЕТУХОВ. Ой, голубчики! Идет, идет!!!

Переполох. Ив. Ив. от поспешности испачкал весь живот в муке. Резкий звонок.

КАШИН. Са-адись!

Ив. Ив. от растерянности хочет сесть на искусственную кушетку.

ВСЕ. Варенье! Варенье!

Фекла бежит открывать.

ВСЕ. Куца она, куда? Подведет всех… Назад, Фекла, назад.

КАШИН. Пошла обратно и сиди там, не показывайся. Петухов, открывай. Открывай, говорят, — не съедят. О. господи, владыко…

КНЯГИНЯ. Греки?

Входит комиссар, 2 солдата останавливаются в дверях.

КОМИССАР (в недоумении останавливается). Это что… больные?

КАШИН. Никак нет, все слава богу…

КОМИССАР. Что же это — все жильцы дома?

КАШИН. Все-с…

КОМИССАР. Дом чей? Ваш?

КАШИН. Мой-с, т. е. не мой, атак…

КОМИССАР. Как «так»?

КАШИН. В аренде держим… все вместе… коллективно.

КОМИССАР. Сколько свободных комнат?

КАШИН. Свободных нет. Все по норме занято.

КОМИССАР. Как нет? Вчера мне сказали, что есть.

СОЛДАТ. Вон энту приказано было освободить.

КАШИН. Там спальня помещается. Это мы с женой занимаем.

КОМИССАР. Сколько же вас всего народу?

КАШИН. 14 едоков… да один еще ожидается… вот у этой женщины.

КОМИССАР. Странно, что вы считаете и то, чего еще на свете нет… Почему так тесно живете? Всегда так?

КАШИН. Всегда-с. Мы шиковать не любим. Сами трудовой народ, небогатый, и кому негде жить — милости просим… Вот этот вот (указывает на графа) шлялся без места, без крова, пришел к нам, мы и его приютили.

Граф вставляет в глаз стеклышко, смотрит на Кашина и пожимает плечами.

ШИШИКИНА. А мне прикажите стол выдать да стульев. А то вон дали какого-то лешего. Нешто на таком сидеть можно… Поглядите, пожалуйста.

КОМИССАР. Это уж не мое дело. Впрочем, выдайте ей стол.

КАШИН (грозит кулаком Шишикиной). Слушаюсь…

КОМИССАР (идет и, остановившись, несколько времени смотрит с недоумением на Ивана Ивановича. Тот ежится, стараясь втянуть живот). Отчего у вас такой вид?

ИВ. ИВ. (никак не может начать говорить). С детства такой.

КОМИССАР. Ничего не понимаю. Как это с детства? ИВ. ИВ. Болезненное…

КОМИССАР. Что болезненное?

ИВ. ИВ. У меня батюшка из трудового элемента… КОМИССАР. При чем тут батюшка?

ИВ. ИВ. (утирая пот). Наследственное… У него тоже такой толстый живот был…

КОМИССАР. Да я не о животе… Почему вы весь в муке?

КАШИН. Это известка. Работал по соседству…

КОМИССАР. Давно здесь живете?

Кашин показывает Ивану Ивановичу три пальца.

ИВ. ИВ. Третий день…

Кашин показывает кулак.

ИВ. ИВ. То есть третий год!! Вот, ей-богу, как ошибаешься… (Обращается к своим, усиливается смеяться.) Третий год, а я говорю третий день.

КОМИССАР. Да, уж лучше не ошибаться… Компания довольно пестрая… А эта гражданка какого происхождения? (Указывает на княгиню.)

КАПИТАН (из толпы). Неважного…

КОМИССАР. То есть как это неважного? Это вы сказали?

КАПИТАН (струсив). Я не то хотел сказать… Мать ее, бедная трудовая женщина, налетела на какого-то сиятельного, и вот… получилось недоразумение.

КНЯГИНЯ. Кто на кого налетел? Ничего не понимаю…

ГРАФ. Успокойтесь, княгиня.

КОМИССАР. А где же она помещается у вас?

КАШИН. Как-с? Вот здесь. Вместе с этим. Гражданская жена без отдельной площади, есть еще муж, тот где-то шляется, так она себе этого облюбовала.

КНЯГИНЯ. Как облюбовала? Что облюбовала? (Ей делают знаки.) Но невозможно же так…

КАШИН. Женщина… Стесняется еще. И потом, немножко того…

ГРАФ. Не волнуйтесь…

КОМИССАР. А это что за перегородка?

КАШИН. Отгородились — он по ночам храпит очень.

ГРАФ. Ну, это уж слишком…

Комиссар идет к Беркутову.

КНЯГИНЯ. Ну вот, видите, он и про вас. Он бог знает что наговорит.

ГРАФ. Это для него так надо.

КОМИССАР (подходит к Петухову). А это что, больной?

ПЕТУХОВ (поднимаясь). Расстроенный.

КОМИССАР (несколько времени стоит с боку Беркутова. Тот сидит, не оборачиваясь). А вы кто? Эй, послушайте, гражданин! Вам говорят? Что он, глухой, что ли?

КАШИН. Нет, как будто все время хорошо слышал. Может, вдруг что-нибудь… (Толкает Беркутова.)Послушайте…

БЕРКУТОВ. Я слышу, но отвечать не желаю.