Пантера Людвига Опенгейма

– Упаси кого бог залезть сюда, – как ни в чем не бывало продолжал возница. – Это оно с виду такое ласковое. Проглотит и облизнется! А справа от дороги лесок, видите? Так и вокруг него топи! Тут грибы-ягоды не поищешь! А попадись туда лось, вот реву быть! Я проезжал здесь три года назад, так сохатый днем в топь угодил. Хоть уши затыкай, так ревел! А ночью услышать такое – худо станет.

«Ну и местечко выбрали себе первые Ривалли! – изумленно думал Давид. – Раздолье для нечистой силы! Не потому ли Баратран никогда не хотел появляться здесь? Даже лишний раз не упоминал о нем. Или на то была другая, более веская причина?»

Давид поглядел под колеса. Трава, растущая по дороге, в этот момент кончилась и пошла рыжая сырая глина. Ночью тут шел дождь. Впереди пролетки глиняный покров дороги был девственен.

– И та дорога, по которой мы едем сейчас, тоже одна?

– Одна, сударь. Правда, черт, если захочет, свою найдет!

Возница хохотнул собственной шутке и натянул вожжи.

Давиду вдруг захотелось вернуться. Неужели он испугался? Но какова причина этого безотчетного страха? И только ли он хочет увидеть руины рыцарского логова тех, чья кровь текла в Огастионе Баратране. Или ему нужно гораздо большее? Недаром же графиня сказала: «Вы не знаете главного». Но что оно, это главное?..

– Видите лес на холмах, сударь, за лугом? – оторвал его от раздумий голос извозчика.

Узловатый палец указывал на длинный массив желтеющего леса – пологие холмы ершистым загривком уходили вправо. Живописный вид открывался милях в трех от того места, где катила по дороге их пролетка.

– Так это и есть Воронья Роща? – подался вперед Давид.

– Нет, за этим лесом и холмами развалины замка. Да вон, видите, черные точки? Это то самое воронье кружит! Оно тут повсюду: поближе-то подъедем – оглохнете! А развалины замка увидите сразу, как дорога обогнет лес. Сам замок на холме. А потом мы опять потеряем его – дорога пойдет вниз. Там еще полчаса езды, и мы у самых стен… А Воронья Роща с другой стороны развалин. Туда, сударь, так просто не подъедешь…

Все было так, как он сказал. И скоро за лесистыми холмами Давид увидел выплывающий из тумана замок – его двойную полуразрушенную стену и единственную уцелевшую башню. На ней даже сохранилась конусная крыша, державшаяся, казалось, на бойницах.

– Башня Черного Рыцаря, – точно догадываясь, о чем размышляет его пассажир, пояснил возница. – Так ее окрестили!

Замок приближался, и представшее Давиду зрелище все больше завораживало его. Под низким пасмурным небом башня казалась особенно угрюмой и походила на последнюю голову состарившегося дракона, что еще стояла на страже полуварварских веков.

– Хороши развалины? – вполуоборот усмехнулся возница.

– Лучше не бывает, – честно признался его пассажир.

Со всех сторон башню Черного Рыцаря обступали леса. Более тысячи лет, с трепетом размышлял Давид, это колосс таращился пустыми глазницами – черными проемами окон и бойниц – на лесные чащобы и болота, окружавшие его. Впитывал каменной пористой кожей гниющий запах топей, весенние благоухания цветущих трав. А долгими зимами снег наполнял лесной океан вокруг. И во всякое время года башня слушала неистовую трескотню беспокойных птиц.

Дорога резко пошла вниз, угодив с разлету в смешанный лес, изрезанный сырыми оврагами. Раз Давиду и вознице пришлось даже оттаскивать с дороги упавшее дерево, и они еле справились с этой работой. Теперь Давид уже не сомневался: графиня если и ехала сюда, то по другой дороге.

По мере их приближения к цели отдаленный гремящий вороний гвалт все нарастал.

– Воронья Роща проснулась, сударь, – сказал ему извозчик. – Только она по ту сторону замка будет, нам туда не проехать.

Развалины с черной головней башни то появлялись из-за лесистых горок, то исчезали вновь. Но ощущение, что каменная громада уже совсем рядом, не отпускало. Возница и тут не обманул: не прошло и получаса, как совсем неожиданно пролетка выкатила к самому подножию замка. Между деревьями Давид увидел старый камень внешней, малой его стены.

Оглушительно крича, над замком кружило воронье. Давид спрыгнул на землю, размял плечи.

– Поставь коляску так, чтобы не видно было с дороги, – попросил он.

– Как скажете, – пожал плечами извозчик. – Хозяин – барин.

Давид отправился по тропинке пешком и скоро оказался у древней стены. Камень был сырой, поросший мхом и лишайником. Давид отыскал брешь в первой стене, затем во второй. И, порвав брючину, оказался во дворе замка.

Как ни странно, ни на карнизах, ни в окнах замка, ни на полуразрушенных стенах птиц не было. Исступленно крича, они кружили лишь над развалинами, над башней Черного Рыцаря, едва не задевая ее крыльями, но не садились на камни.

Воздух в башне был холодный и сырой. Давиду сделалось зябко и неуютно. Он шел по ступеням, иссеченным черными трещинами, наверх. В широких коридорах башни ему открывались ниши для доспехов и оружия и высокие окна, выходящие во двор замка.