Пантера Людвига Опенгейма

Шел пилигрим через пустыню, и не было той пустыне конца и края. Остановился он перевести дух, и вдруг из плотного жара возник перед ним всадник в черном доспехе, с мечом, обагренным кровью; и было в облике этого всадника одно – ненависть ко всему сущему.

«Кто ты?» – в страхе спросил пилигрим.

«Ты не узнал меня? – с грозной усмешкой проговорил рыцарь. – Я – это ты».

«Но я не верю тебе…» – отступив, сказал пилигрим.

Захрапел конь, встал перед ним на дыбы, заслонив солнце; опустился, точно скала, разбив копытами песок. И ответил страннику рыцарь:

«Тогда загляни в мои глаза. Они – лучший свидетель моим словам».

Посмотрел пилигрим в глаза незнакомца, горевшие темным огнем, и когда рыцарь растаял в горячем эфире так же внезапно, как и возник, сел пилигрим на песок и понял, что путь его окончен.

Иероним Александрийский

Глава 1 Завещание белого мага

1

Огастион Баратран, трое молодых людей и девушка встречали уже третье Рождество вместе – под крышей старого особняка на бульваре Семи экипажей.

– Дядя Огастион, – Лея была единственной, кто позволяла себе называть так старика. – Расскажите о том, что случилось с вашим другом Каем Балтазаром в Америке двадцать лет назад. Ведь в тот день «братья Валль» выступали вместе?

Молодые люди с удивлением взглянули на девушку: все знали о том, что двадцать лет назад с дедом Леи произошла трагедия. И, несмотря на упорство Леи, Огастион Баратран всегда уходил от подробностей. Тем настойчивее в эту ночь был взгляд его ученицы.

Но и старику упрямства было не занимать.

– Этот рассказ не годится для рождественской ночи, – отозвался он. – Но если ты непременно желаешь услышать историю невероятную, почти сказочную, я расскажу о другом. О том, чья история мне знакома куда лучше – вот об этом перстне…

И он положил на стол тыльной стороной вверх кисть правой руки. Безымянный палец старика плотно охватывал знакомый всем перстень – черный агат с причудливым золотым драконом в середине. По стертому орнаменту оправы можно было определить, что перстень стар, очень стар.

Баратран прочел на лице девушки разочарование.

– Между прочим, двадцать лет назад он принадлежал твоему деду, Лея.

Девушка удивленно подняла брови:

– Моему деду?.. Но вы раньше никогда не говорили об этом.

Старик пожал плечами.

– Значит, судьба распорядилась так, чтобы я рассказал вам об этом сегодня. Сейчас. – Он вопросительно посмотрел на учеников. – Надеюсь, вы не будете против?.. Я так и думал, – с пониманием улыбнулся старик. – А посему возьмем пару бутылок вина и перейдем в мой кабинет.

Так они и поступили. Лея свернулась калачиком на диване старика, Давид, опередив Пуля, устроился рядом с девушкой. Молчун Вилий Леж отсел в сторонку. Баратран утонул в кресле у камина. Поглядев на алые отсветы пламени, трепетавшие в красном вине, словно отыскивая там нужные слова, он поднял голову: