Панцирь

Времени оставалось мало – тридцать пять дней, не считая сегодняшнего вечера. Думать, что делать с Чудовищем в глобальном плане – высокомерно и глупо. Методов воздействия на него у меня все равно не было. Отбиться от первых осколков, того что грядет, и там уже глядеть по ситуации – вот какое поведение неизбежно.

Я нуждался в информации, образ в голове по-прежнему требовал синтез Короля.

Необходимо лучшее оружие из возможного. Нужны ранговые узоры, а значит и мёд. Требовались бойцы, деньги, связи с сородичами, с теми что все еще нацелены на задачи.

Йоргос предложил отличную возможность перевербовать соратников, воспользоваться ей обязан.

Следующее – синтез Короля. Где искать, чем может помочь?Какие ответы способен дать?

Слабости Идола, методы борьбы с ним, контакты, координаты – может быть все что угодно. Да и без материальной базы, что бы там не оказалось, от всего этого будет мало пользы.

Другое дело – память и вопросы: Кого мы сопровождали при отступлении, и какая была конечная точка маршрута?

Неизвестно.

Справились ли мы с задачей?

Неведомо, но насколько себя знаю, насколько гудит нутро – я бы скорее погиб, чем признал провал.

Кто такой Странник? Мог быть тот, кого мы вытаскивали из Улья, как раз тем самым Странником? Мог, но, если и так – это понимание давало ответ только на один вопрос, да и тот – неполный.

Мог ли быть Странник из верхнего совета чатуров? Мог.

Мог ли он быть одним из старших узоров дхалов? Мог.

Почему Странник был уверен, что я переживу крио-тьму и выберусь из ямы Аванпоста? Причиной послужила первичная личность?

Пустырь смыслов.

Первое что необходимо сделать – посетить аналог “Дома знаний”, разумеется, если у них такой был. Вот и основная задача на завтрашний день.

Мог бы расспросить промысловиков о том, что меня интересует. Но, во-первых, надоедать с бесконечными вопросами – дело вредное. Во-вторых, сами промысловики могли что-то не знать или знать исходя из ошибочных представлений; сильно образованными они не выглядели. В-третьих, по такой мелочи попадать в должники не стоило; в-четвертых, лучше не показывать свои интересы. От лишней осторожности никто в мире не умирал.

Полежал в воде какое-то время, затем заставил Ялу взять у управляющего подходящий инструмент и обрить меня. Посчитав это невероятно-ответственным делом, она пыталась противиться и спорить, но в итоге сдалась. Тас выдал бритву быстро.

Не сказать, что выполнила все идеально, и даже со своими медленными движениями порезала череп дважды – трясущиеся руки особо в таком не помогали. Я с безразличием смотрел как струйки крови смешивались с водой.

Оглядел себя в зеркало – хоть на дхала стал похож.

Долго ворочался.

Уснуть не получалось. В итоге надел вычищенный панцирь обратно; опять муки от подсоединения нейро-штекеров, но после этого вырубило почти мгновенно.

Сон беспокойный.

Движение в кровати, и я проснулся. Не отойдя от сновидения и, испытав безумное чувство угрозы, – моды не сработали – схватил то, что меня побеспокоило за глотку и сжал.

Яла.

Успел остановиться до непоправимого. Отпустил и спихнул ее на пол – она хрипела и задыхалась.

На полу тряслась голая, костистая фигура, сильно скрюченная. Понимание, что до убийства и последующих осложнений было несколько секунд, вызвало во мне точечный укол злобы. Он пробил рабочую сеть субличностей модов насквозь.

Взгляд Ялы наполнен обидой.

Прошипел:

– Даже и не думай. И за меньшие оскорбления убивал.

Вообще симптом тревожный – я сходил с ума.

А только начало казаться, что все приходило в норму.

Бездна, нужно шевелиться…

***

27 объятье,

одиннадцатого месяца 1366 года.

Утром в зале Иззы, кроме Таса, нашёлся только Востр.

На лице у него красовался свежий синяк, но промысловик все равно доброжелательно поприветствовал меня.

Покончив с грибной похлебкой, попросил у Востра помощи: описал, что нужно.

По его словам, в Изоте было подобное, называлось оно Обитель продления. Вместо того, чтобы рассказать, как до неё дойти, Востр вызвался проводить самостоятельно. Оправдался тем, что перед Выходом ему все равно нечего делать.

Я взял с собой только оружейный пояс. Мушкеты оставил.

Яле, с самого пробуждения, указал чтоб занималась тем, чем только захочет, разумеется, в рамках местных законов. После ночного происшествия ее энтузиазм, уже успевший надоесть, поутих. Поэтому она восприняла возможность “отлепиться” как великую удачу.

И хорошо.

Путь до Обители оказался не самым простым.

Востр увел с прелифтовой зоны, провел по главной аллее. После мы скрылись в полумраке глубинных туннелей.