Панургово стадо

– Про это хоть и не сказано, а слышали мы так, будто все это брать от помещиков, – объяснил Свитка. – Помещик должен отдавать все беспрекословно, а ежели кто заартачился, сейчас его своей расправой, и бери все, что хочешь!

– Это хорошо! – одобрил чей-то голос, но большинство не подхватило, а напротив того, о чем-то сомнительно раздумалось!

– Ну, да этого не сказано; это, должно, малый врет, а ты читай дале! – молвил какой-то мужик.

«В каждой волости, равно в городе, – продолжал Шишкин, – народ избирает четырех, пользующихся его доверием человек, которые, собравшись в уездном городе, изберут совокупно уездного старшину и прочие уездные власти. Четыре депутата от каждого уезда, собравшись в губернский город, изберут губернского старшину и прочие губернские власти. Депутаты от каждой губернии, призванные в Москву, составят Государственный Совет, который с Нашею помощью будет управлять всею Русскою землею. Такова Монаршая воля Наша».

– Теперь, братцы, значит, сами управляться будем.

– Так, слышите, царь желает! – комментировал Свитка. Мужики призадумались.

– И бумаги править нам же? – спросил один.

– И бумаги, и все, как есть, всем самим заправлять.

– Самим?.. Ну, это что-то не тово… Как же теперь стану я заправлять, коли я грамоте не знаю.

– А мозги на что?.. Есть мозги – значит, и валяй!

– Да все ж без грамоты не управишься. Тут, вона, мало ли чего нужно!..

– Ну, грамотных выбирайте…

– Так-то, оно так!.. И значит, это мужики всем царствием заправлять будут?

– Значит, будут.

– А господа-то куды же?

– А к черту! Куда хотят, туда и идут! А нет, и на сук можно вздернуть!

– Ишь, какой прыткой!.. На сук!.. За что же это на сук?.. Душа-то ведь тоже хрещеная!.. За эти дела и кнутьем на площади порют да в каторгу шлют. Нет, это ты, брат, дуришь!.. Да ну, ладно! Читай дале!..

«Всякий объясняющий противное и не исполняющий Монаршей воли Нашей есть враг наш. Уповаем, что преданность народа оградит престол Наш от покушений злонамеренных людей, не оправдавших Наше Монаршее доверие. Повелеваем всем подданным Нашим верить одному Нашему Монаршему слову».

– Так вот, слышишь, любезный, что сам царь повелевает! – строго обратился Свитка к мужику, высказавшему некоторое сомнение. – Ты, значит, ослушник воли царской!.. За это в кандалы!.. За это вяжут да к становому нашего брата, а ты, значит, молчи да верь, коли это пропечатано!

– Да я что ж… я ничево… я так только… Известно, супротив царя не пойдешь, – опешил мужик и смущенно примолкнул.

«Если войска, обманываемые их начальниками, – продолжал меж тем Шишкин, – если генералы, губернаторы, посредники осмелятся силою воспротивляться сему Манифесту – да восстанет всякий для защиты даруемой Мною свободы и, не щадя живота, выступит на брань со всеми, дерзающими противиться сей воле Нашей. Да благословит Всемогущий Господь Бог начинания Наши! С Нами Бог! разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог!» – громко и торжественно заключил Шишкин, вторично обращаясь к слушателям и показывая красиво расписанный лист.

На лист глядели с любопытством, но в каждой почти голове царило недоуменье и сомнение. Манифест давал уже так много, что невольно рождался в душе вопрос: да уж точно ли правда все это? – хотя, быть может, каждый не прочь бы был воспользоваться его широкими посулами. Перспектива казалась заманчивою.

– Значит, коли начальство не согласно, – сейчас бунтовать? – спросил кто-то.

– Так, голова! Верно!.. Сейчас и бунтуй! – с полною уверенностью одобрили оба бурлака.

– А отчего ж это доселева за бунты-то все наказывали?

– Теперь, милый, другие порядки пошли. Теперь сам царь бунтовать велит.

Наступило новое раздумье и молчание.

– Други почтенные! братцы! – вдруг возвысил голос отставной солдатик. – Это, надо быть, и вправду француз всю эту штуку выдумал! Потом он, первым делом, в этой грамоте что говорит? Говорит, что войско прочь, что солдатов больше не требуется! Так ли?

– Так, так!.. Не требуется.

– А кто же Расею-то защищать будет? – продолжал он; – коли войска нет, сичас, значит, неприятель подошел, и сичас заполонил себе как есть всю землю. Это он под нас, значит, ловкую штуку подводит!.. Никак тому быть невозможно, без войска-то! Он, значит, только глаза отводит!..

– Э!.. И в сам деле! – одобрили в кучке. – Оно точно, что так… А то бы с чего ему сердобольствовать!

– Беспременно так, братцы!.. Опять же хоть это взять: сами, говорит, управляйтесь. Теперь будем говорить по-солдатски! Примером взять – батальон. Как же ж этта управится батальон без камандеров? Никакой команды нет, и не знаешь ни куда тебе идти, ни что делать. Солдат этому не обучен, а командер обучен, он всю эту штуку знает. В батальоне, теперича, только шестьсот аль семьсот, а в Расее-то тьма народу! Как же ж тут-то управиться? Это, значит, француз под Расею всю эту штуку подводит, чтобы способней заполонить-то было! Ей-Богу, так братцы!.. Этому вы ничему не верьте.

– Э, друг любезный! Ты, стало быть, против царя! Ослушник воли царской! – напустился Свитка на солдата. – Братцы! Слышали, что царь насчет ослушников сказал? Чего глядите-то?