Панургово стадо

– По Сеньке и шапка, мой друг! – развел руками Свитка; – а я знаю только одно, что если они сила, и большинство их слушает – ну, и стало быть, они нам полезны! Ну и пользуйся ими! Пропагандируй, внушай, брат, исподволь, развивай незаметно свою идею, долби их, как капля камень, а они ребята добрые – небойсь, разнесут твою идею по белому свету, проведут ее и в печать, и в общество, в массы, да еще будут думать при этом, будто твоя идея их же собственное изобретение. Ну, и пускай их! А ты знай себе только пользуйся!

– Все это очень резонно, – согласился поручик, – да, к сожалению, чересчур уже скучно.

– Ну, и поскучай, а вдовушка Сусанна тебе будет развлечением.

– Н-да! вдовушка эта, черт возьми! очень-таки вкусная! – ухмыльнулся поручик.

– А пятьдесят тысяч и того еще вкуснее? – подмигнул Свитка. – Ну, а что? как?.. Кажись, что крепость обложена, мины кой-куда подведены и атака подвигается?

– Подвигается! – самодовольно сообщил поручик.

– И стало быть, крепость наша возьмется штурмом, или сама сдастся на капитуляцию бравому пану поручику, и будем мы праздновать победу? а?

– И будем праздновать победу! – весело и декламаторски заключил Бейгуш.

VII Поздний звонок

– И на кой черт к нам эти разные офицеришки таскаются! – едко и озлобленно начал Малгоржан тотчас по уходе Бейгуша. – Эдак скоро и квартальные, и жандармы, пожалуй, сделаются у нас членами!

– Бейгуш ко мне ходит; он мой гость, – отозвалась вдовушка.

– То-то что ваш! Только срам один!.. Между порядочными, честными людьми и вдруг эта ливрея, вывеска деспотизма! Его просто следует не пускать сюда больше!

– Я имею право принимать своих гостей, – утверждала Сусанна. – Мы и все так условливались с самого начала.

– Нет-с, не имеете! отнюдь не имеете! Вы можете принимать только тех, кого вам дозволит все общество… Это только под контролем общества можно, а иначе это измена общему делу, иначе это подлость! Почем я знаю, что это за господин? Может, он шпион какой-нибудь!

– Да ведь вы же сами меня с ним познакомили… Чего вы привязались?.. Сами хвалили: и такой, и эдакой, а теперь вдруг – шпион!

Казаладзе, ходючи по комнате, словно бы оступился: его совсем подсекло на минуту простое возражение простоватой Сусанны.

– Это он ревнует, – глухо буркнул из своего угла Благоприобретов.

Все засмеялись. Малгоржану нечего было отвечать. Он только злобно окинул смеющихся своими красновато-жирными восточными глазами и сам принужденно засмеялся.

– Ну-с, граждане и гражданки! – возгласил Полояров, входя в комнату с полными руками: в одной руке тащил он целую корзину с дюжиной пивных бутылок, в другой несколько тюричков с разными припасами. – Для граждан пиво, а есть и водка, и колбаса найдется; а для гражданок яблочки и прянички – дамские удовольствия! Впрочем, если кто из гражданок возжелает чего иного, хотя бы и водочки, то и это не возбраняется! Матушка Сусаннушка, не хотите ли опрокинуть стакашек? Хватим-ка заедино! Ей-Богу!.. Приучайтесь к напитку! Дело годящее! Потому ежели пойдем в страны Сибирские – там ведь холодно – ну, и поневоле придется водочкой телеса согревать; так вы уж лучше заранее приучайтесь.

– Я в Сибирь не пойду; мне не к чему, – апатично отозвалась Сусанна, кутая плечи в кашемировый платок.

– А я так, вероятно, пойду!.. Прогуляюсь! – с какой-то особенной самодовольной похвальбой ухмыльнулся Полояров.

– Нет, не пойдешь… Что там тебе делать! – заметил Лука. Это мимолетное замечание немножко ущипнуло Ардальона Михайловича.

– Как что? – полушутя подмигнул он. – Пойду! И всеконечно пойду! Так сказать, пионером цивилизации и свободы… Да вы что о Сибири-то думаете? Сибири-с предстоит блистательная будущность: это будут, я вам скажу-с, наши Северо-Американские штаты, потому сторона она здоровая, непочатая, да и закваска в ней хорошая сидит, благодаря нашему брату-колонизатору. Сибири с Россией нечего делать, в России все гниль одна! И теперича сошли они меня в Сибирь, да я им первый за это великое спасибо скажу! Лучшей услуги они мне и оказать не могут! И вы, братцы, по мне не плачьте тогда, а радуйтесь!

– И что ж ты там делать станешь? – поддразнивал Лука, строго храня самый невинный вид.

– А уж это наше дело! – с глубокомысленной многозначительностью увильнул Полояров от прямого ответа, что всегда делал он, когда в голове прямых ответов не находилось.

– А ты не таи; ты скажи. Шпионов нет ведь.

– Да чего ты пристал-то ко мне со шпионами?! Черта ли мне шпионы! Не боюсь я ваших шпионов! Плевать!

– Что шпионов не боишься, это похвально. Да только мы ведь не про шпионов, а про то, что ты в Сибири делать станешь?

– Что делать стану?.. Революцию делать стану! Вот что стану!.. Чего привязался! – огрызнулся Ардальон, обрадовавшись в глубине души тому, что нашел подходящее словцо – и пошел ораторствовать на тему «революции».