Пап…

– Я же после войны в медучилище поступила в Кирове. Года послевоенные были очень голодные, даром, что деревня. Мама (бабушка твоя) работала частью в колхозе, а а основном, на своем огороде. Пыталась что-нибудь вырастить съедобное, чтобы с голоду не помереть. А отец? Т.е., дедушка твой? Он в милиции был. Чем занимался? Да бог его знает, чем. Только, паек получал исправно. Раз даже умудрился по пьянке наган служебный потерять! А вот так, напились где-то с мужиками. Он на подводе был. Вот лошадь его домой на автомате и привезла. Дорогу домой-то знала. А он дрыхнет на подводе! Еле его мама разбудила. Кинулись – а нагана-то и нет! Переполошились! За это и посадить могли. Поехали по обратной дороге. И нашли ведь! Выпал он у него по дороге из кармана где-то на кочке. Благо, никто не подобрал. Так вот, поступила я в мед. училище. И даже, отучилась год. Да вот не задача – сил у меня уже на учебу не стало хватать. Как? Все очень просто. Есть было нечего. Стипендии на еду совсем не хватало. Родители иногда посылали мне посылочку, когда могли. Мы все, студенты, делились друг с другом, чем богаты. Но, когда я начала падать в обморок на занятиях, меня предупредили, что отчислят. Лучше не становилось, вот я и не стала дожидаться, пока меня отчислят. Уехала домой. Хотя, училась я с удовольствием и успешно. Не вышло из меня доктора. А как я об этом мечтала! Была бы сейчас врачом, лечила бы своих мужичков, когда заболеете! – мама мечтательно вздохнула. – А как попала в Инту? Так разнарядка у нас была по комсомольской линии. Вот я и согласилась. А куда мне деваться-то было? Учиться в деревне негде, работы нет. Благо, брат мой Сашка к тому времени окончил летное училище. Так что, хоть он был на гос. обеспечении. Его позже отправили служить в Сибирь. Ты его не можешь помнить. Вот он, на фотокарточке. Красавец, правда? Все говорили, что он похож на Есенина. Да и погулять он любил не хуже! Что с ним сейчас? Ох! И не спрашивай! Пропал он без вести. Мы, конечно, матери сказали, что разбился на испытаниях нового самолета (А он действительно, был отличным летчиком). Мы с отцом так думаем: не обошлось тут без женщины. Уж больно они его любили. Думаю, не поделили. Так что, где он и что – никто до сих пор не знает. И, главное, искать негде. Нет концов. Мы уж пытались. И не раз. Сам слышишь, как бабушка твоя охает ежедневно, молится – Сашку вспоминает, тяжело ей! Так вот я и попала в Инту, стала служить в штабе, потом стала ефрейтором. Это мое наивысшее звание!, – мама звонко рассмеялась.

Тут уж хочется освежить бабушкины воспоминания. Она тоже не очень-то любила вдаваться в подробности жизни на севере. Может, по причине того, что в Инте-то и располагался лагерь политзаключенных – знаменитый и описанный Солженицыным «Архипелаг ГУЛАГ». И именно в нем работала ефрейтором моя мама! Не сомневаюсь, что все, кто там служил, жил или даже рядом постоял, были заинструктированы и засекречены до гробовой доски.