– Не переживай, жив Виктор, – Отец почувствовал мои переживания. – Мать помешала. Узнала как-то, что мы идем стреляться, узнала, где. Прибежала, разрыдалась, обругала нас на чем свет стоит. Потом… выбрала меня. … Сказала, что давно любит. – Глаза отца стали влажными. Он всегда стеснялся таких слез. Хотя, никто и никогда не считал их проявлением слабости. Да я и сам такой. Смотрю сопливое кино, мультфильм – прям рыдаю. И стыдно, и обидно. И ничего с собой поделать не могу. Вот отец наградил! Да ладно, пусть это будет самой ненужной его наградой. Все остальное – очень даже необходимые вещи)
Отец продолжал. – Виктор, конечно, понял, мы помирились и с тех пор стали дружить еще крепче. Потом, конечно, поженились, жили в коммуналке. – Тут вмешалась мама.– Да уж конечно! Попробуй ему откажи! Привалился ко мне в комнату поздно вечером, выпивший, чувствую. Молча собрал мои пожитки. Я стою – рот отрыла, не знаю, что сказать, что делать. А он посмотрел так серьезно на меня, даже хмуро, в руках мои пожитки – Пошли, говорит. Я – куда? – Ко мне. Жить. Я даже опешила, ничего сообразить не могу, как под гипнозом! Собралась, как робот за пять секунд, и пошла. Ну как за ним не пойти? Вот так до сих пор и иду за ним по жизни. Как хвостик. И ни разу не пожалела. Ладно, мужички мои, давайте-ка к идите спать. А то завтра в школу тебя не добудишься.
– Добудишься. Я сам встаю. Я же не Жека!
– Это точно. Ты – не Жека. У тебя шило в одном месте. Ты у меня юла, торопыга!
Редко доводится мне вот так поговорить с отцом. По душам, без свидетелей. Да и он никогда бы не стал делиться своими сокровенными воспоминаниями при публике. Пусть даже и своей. Мне уже 13 лет. Мы живем в 3-х комнатной квартире. Комнатушки малюсенькие и тесные, как кельи. Но зато их три! По тем временам хоромы! Так еще бы, отец работает зам . председателя краевого совета «Динамо» ( а председатель – нач. КГБ), а мама – в Краевом комитете КПСС. Хоть простым секретарем, но у очень важного партийного начальника. Вот и результат. Три комнаты на пятерых. А было – две. И как мы так умещались? Зато сейчас – класс! Я даже в хоккей гоняю, когда никого нет. Хотя, сейчас уже живем вчетвером. Жека поступил в Ленинград. В военную академию им. Жуковского. Один из трех абитуриентов из Ставрополя! Мы все гордимся нашим «академиком». Хотя и были изрядно удивлены тем, что Жека при своем непростом характере, внутренней независимости и стремлении к свободе самостоятельно выбрал это ВУЗ. Военный! Но ничего, даст бог, все будет нормально. И, не смотря на занятость родителей, я, все-таки, умудрялся иногда уговорить отца продолжить свой рассказ.
– Пап, ну рассказывай, что было дальше!
– А что было? Я уже не помню.
– Нууу, пап! Ну, давай, рассказывай! Мы на Инте остановились. Про маму, Виктора Шилова…
– А, ну да. Ну что там еще интересного было? Жили, работали, вас растили. Да, бабушку твою забрали из Халтурина. Она тогда уже одна жила – дед твой помер. Ну что ей одной там делать? Мы же Женьку к ней отправили, когда ему два года исполнилось. Думали, вот, будет у бабушки в деревне, все свежее, воздух, речка. Ну что он будет тут мерзнуть в Инте? Целый день то в яслях, потом в детский сад. Мы его почти и не видим. Ну вот, отправили, расслабились. Так он несколько лет и прожил в Халтурине, точнее, Халтурин-то это город в Кировской области, а бабушка твоя, Евгения Кирилловна, жила в деревне Мокерово. Небольшая такая деревушка, красивая. Кругом лес, речка. Грибы, ягоды, рыбалка – там все есть! Красота! Конечно, мы приезжали, когда нам отпуск давали, но это было так редко, что Женька нас уже перестал узнавать. А когда мать уже тебя ждала, решили мы и бабушку сюда забрать, и Женьку, естественно – тяжело ей было одной дом содержать. Это ж надо на зиму и дров нарубить, и запасы сделать, и в колхозе работать. А ей уже под 60 было. Ну вот, забрали мы ее в Инту. Ей понравилось. Общения тут было – хоть отбавляй. Так что, скучно ей точно не было. А уж когда ты родился – тут уж хлопот – не впроворот!
– А как мама попала в Инту?
– Это пусть она тебе сама расскажет. Мама отвлекается от телевизора и продолжает: