Папа, мама, я и Сталин

Это письмо в том же, присущем отцу жизнеутверждающем тоне, хотя сильно порезано — значит, что-то энкавэдэшной цензуре не понравилось. Что?.. Вопрос навеки без ответа.

Отец будто смакует свою благонадежность, адресуя Партии, Родине, Сталину свою сокровенную преданность.

Только эти слова ничего не стоят.

Слова, слова, слова…

Особенно поражают такие из них: «Разве нельзя этого сделать через Сталинград по железной дороге?»

Вот-те на!.. Папа не знает, что нельзя!.. Ему неведомо, как и где мы сейчас воюем!..

Письмо, написанное в марте 42-го, свидетельствует о полнейшем разрыве информации, которой владел посаженный на 8 лет человек, с реальностью.