Папарацци

Отец Филарет. — Но почему они все в голом виде? И молодые, и старые? Это что? Кино или женская баня?

Актер. — Батюшка, вы меня сегодня уморите. Умру со смеху. Да чего им еще показывать-то? Раньше, при Совдепии, запрещено было показывать голое тело. А сегодня запрещено показывать голую душу. Не нужно это никому. И считается ужасно неприличным. Ну а раз душу нельзя…

Отец Филарет. — У многих нет уже души…

Актер. — Ай, ай, ай, безбожные слова, батюшка! Даже странно, мне, грешному, от вас такое слышать. Ну и вот, за неимением души приходится показывать тело… а что же остается?

Отец Филарет. — Дааа… не думал, что все так запущено…

Актер. — Да где же они там? Засыпало их бутылками, что ли? Напились и заснули?

Слышится шум шагов.

Актер. — Чу! Идут! Уже несут!

Действие 6

Входят Луиза, Макс и Рекс. Они несут ящик с вином и поднос с закуской. У всех троих растрепанный вид.

Актер. — Ну наконец-то! Вас только за смертью посылать! Что это вы там делали? А?

Макс. — Мы… мы пробовали!

Рекс. — Да, мы пробовали.

Луиза. — Пробовали… немножко. (Поправляет блузку).

Актер. — Что пробовали? Вино? Прямо там, в погребе?

Макс. — Ну, всегда лучше попробовать на месте.

Рекс. — Да… вдруг что-нибудь не так? Продегустировать… Чтобы не возвращаться потом…

Актер. — Ну и как? Все в порядке? Не слишком кисло?

Рекс. — Нет, что вы! Очень сладко!

Макс. — Медовый вкус, старик! Тебе повезло. Не то, что нам, бедным газетчикам. Вот так и приходится пробовать — урывками, по случаю.

Актер. — И ты, Луиза? Ты тоже пробовала вместе с ними?

Луиза. — Я? Нет, что ты, дорогой. Я не пробовала. Наоборот…

Актер. — Наоборот? Как это?

Луиза. — Ну, инициаторами были они!

Актер

(подозрительно). — Инициаторами? Дегустации?

Луиза. — Да…

Макс. — Ладно, старик, замнем для ясности. Вы же еще не женаты. Нехорошо быть таким подозрительным по отношению к новым друзьям.

Актер. — Друзьям?!

Макс. — И спасителям! И собутыльникам! Лизка, накрывай!

Луиза ставит на стол поднос и бутылки с вином.

Макс. — Так какие же, батюшка, у нас будут правила? Так сказать, регламент соревнований?

Отец Филарет. — Очень простые, дети мои. Незамысловатые и примитивные. Других вы недостойны. Бутылка пускается вкруговую. Каждый пьет по стакану. Кто раньше заснет — тот и проиграл.

Макс. — И все?

Отец Филарет. — А вот вообразите! Все. Несложно сие и необременительно. Да, и еще. Если у кого развяжется язык — ну, тот мой клиент.

Рекс. — В каком смысле?

Отец Филарет. — В смысле исповеди! Прощу вам все грехи, вольныя и невольныя! А может, и не прощу! По настроению. Что-то в последнее время я человек настроения, знаете ли.

Макс. — О кей! Рюмки к бою!

Все садятся за стол. Открывают и разливают первую бутылку. Пьют по очереди, по кругу.

Актер. — Рекомендую, господа: коллекционный Шато-Лафит!

Макс. — Да… ароматное винишко!

Рекс (прислушивается к ощущениям). — Хорошо пошло.

Отец Филарет (причмокивает). — Дар божий!

Луиза. — Такое приятное! Ах! А меня ты таким не угощал!

Актер. — Берег для нашей свадьбы, цыпа. И это только начало!

Луиза. — Требую продолжения!

Актер. — Сейчас, крошка! Нумер второй нашей программы! Шато-Ротшильд! Уникальная штучка!

Макс

. — Так… Наливаем… по братски… (разливает вторую бутылку).

Отец Филарет. — Ну, во имя отца… (пьет), и сына, и святого духа…

Макс. — Да, черт возьми, как жаль, что у меня не хватило таланта стать народным артистом РФ! Только газетчиком. Весь пар, как говорится, ушел в свисток…

Рекс. — Не всякому дано. Кстати, полагаю, можно уже не соблюдать очередности!

Макс. — Да, каждый пьет, как хочет… но чур до дна!

Актер. — Вино хорошее, но тостов маловато!

Луиза. — А я хочу танцев!

Актер. — Рано!

Луиза. — Ну плииз… третью?

Макс. — Наливай!

Актер. — Рекомендую — жемчужина нашей кол… кол… коллекции! Шато-Икем! Выдержка хрен знает сколько лет! Превосходно подходит к барбекю, рыбе и незваным гостям!

Макс. — Мы званые! Мы сами себя позвали! Итак, тост: за нашего славного хозяина! Чтоб он снялся в фильме «Уральский стригун-2», а также три, четыре и пять! Чтоб он этому хренову Канну вообще все ветви пообломал, охапками к себе возил, голыми бы их всех там оставил!

Актер. — Макс… Макс… Я вот так недавно тебя узнал, а, представь, полюбил как брата! Есть в тебе что-то симпатичное такое… Как увидел, подумал — симпатичный парень! Может не стоит его убивать? Может, его как-то по другому надо использовать?