Читаем Папочка-длинные-ноги полностью

Папочка, хотите нечто, что обеспечит ваше вечное спасение? Здесь есть семья, которая находится в ужасно отчаянном положении. Мать, отец и четверо детей, живущих с ними. Двое старших мальчиков исчезли в этом мире, чтобы заработать свое состояние, и не высылают родителям ничего. Отец работал на стекольной фабрике и заработал чахотку, - это ужасно вредная работа, - и сейчас его положили в больницу. Это отняло все сбережения, и содержание семьи легло на старшую дочь, которой двадцать четыре года. Она шьет за полтора доллара в день (когда у нее есть работа) и вышивает орнамент на платьях по вечерам. Мать не очень здорова, крайне неудачлива и набожна. Она сидит со сложенными руками, - картина терпеливого смирения, - в то время, как ее дочь изводит себя перегрузками, ответственностью и заботами: она не представляет себе, как они проживут остальную зиму. Я тоже не представляю. На сто долларов нужно купить уголь и обувь для троих детей, чтобы они могли ходить в школу, и оставить небольшой запас денег, чтобы не тревожиться, если несколько дней не будет работы.

Насколько я знаю, вы очень богатый человек. Вы не считаете, что могли бы выделить сто долларов? Эта девушка заслуживала помощи намного большей, чем

могу оказать я. Я бы не просила помощи, если бы не девушка: меня не очень волнует, что случится с мамашей - она такая бесхарактерная.

Человеческая привычка вечно возводить глаза к небесам и говорить: "возможно, все к лучшему", - когда люди совершенно точно уверены, что это не так, бесит меня. Покорность, смирение, или как бы вы ни назвали его, а скорее всего просто беспомощная инерция. Я за более воинственную религию.

У нас по философии самые жуткие занятия - на завтра всего Шопенгауэра. Преподаватель, кажется, не думает о том, что у нас есть и другой предмет. Он похож на странноватую старую утку. Ходит по комнате с головой, витающей в облаках, и ошеломленно моргает, когда вдруг касается твердой почвы. Он пытается оживить свои лекции непринужденной шуткой, а мы изо всех сил стараемся улыбаться, но, уверяю вас, что его шутки - это невеселая материя. Он занимает собственное время попытками постичь, действительно ли материя существует или он только думает, что она существует.

Я уверена, что моя девушка-портниха не сомневается в том, что она существует!

Как вы думаете, где находится мой новый роман? В мусорной корзине. Я понимаю, что он решительно никуда не годится, и когда любящий свое произведение автор понимает это, каков должен быть приговор критически настроенной публики?

Позднее

Обращаюсь к вам, Папочка, с больничной койки. На два дня я была выведена из строя распухшими гландами: я могу глотать только горячее молоко и все. "О чем думали твои родители, чтобы не дать твоим гландам развиваться, когда ты была ребенком?" - хотел знать врач. Я уверена, что не имею представления, но я не сомневаюсь, что они думали обо мне слишком много.

Ваша, Дж. А.

Следующее утро

Я только что перечитала свое письмо перед тем, как запечатать. Не знаю, почему я напустила на жизнь столько тумана. Тороплюсь уверить вас в том, что я молода, счастлива и жизнерадостна: верю, что и вы тоже. Молодость не стареет с возрастом, стареет только живость духа, так что даже если ваши волосы седы, Папочка, вы можете быть еще мальчишкой.

С нежностью, Джуди.

12 янв.

Дорогой м-р Филантроп,

Ваш чек для моей семьи пришел вчера. Большое вам спасибо! Я сбежала из гимнастического зала и взяла чек с собой, когда пошла к ним сразу после легкого завтрака, и видели бы вы лицо девушки! Она была так удивлена, счастлива и оживлена, что выглядела почти юной, а ей двадцать четыре года. Разве это не сострадательный поступок?

Во всяком случае, сейчас она чувствует себя так, словно все хорошее пришло к ней сразу. У нее есть надежная работа на два месяца, кто-то выходит замуж, и нужно приданое.

"Хвала милосердному Богу!" - воскликнула матушка, когда поняла, что этот маленький кусочек бумаги был стодолларовой банкнотой.

"Это вовсе не милосердный Бог, - сказала я, - это Папочка-Длинные-Ноги (я назвала вас, м-р Смит)".

"Но милосердный Бог надоумил его", - ответила она.

"Решительно нет! Я сама надоумила", - продолжала я.

Но, во всяком случае, Папочка, надеюсь, что добрый Бог наградит вас достойно. Вы заслуживаете, удаления на десять тысяч лет из чистилища.

Ваша благодарнейшая Джуди Аббат.

15 февр. Угодно это Вашему Превосходнейшему Величеству:

Сегодня утром я съел завтрак, состоящий из холодного пирога с индюшатиной и гуся, и послал за чашечкой чая (китайский напиток), который я никогда раньше не пил.

Не нервничайте, Папочка, я не сошла с ума, я только цитирую Сэмуэля Пэписа. Мы читаем его в связи с английской историей, оригинальные источники. Салли, Джулия и я разговариваем сейчас на языке 1660 года. Послушайте вот это:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза