Para bellum

Диктор же рассказывал, что этот «гусь» имел автомат заряжания в качающейся, необитаемой башни. В которой все боеприпасы можно было отстрелять без заряжающего. Стреляя раз в две секунды. И управляя всем этим из хорошо забронированного корпуса. А экипаж машины всего два человека. Механик-водитель и командир. Последний не только наблюдал за полем боя через хитрую систему оптики, но и «легким движением руки» наводил орудие и стрелял, не отвлекаясь от задач командира.

Более того – диктор распинался и прям чуть ли не в захлеб уверял зрителей – что это – будущее легких танков, способное перевернуть поля сражений. И англо-французские журналисты щелками камерами, щелкали… в промежутках что-то чиркая советскими шариковыми ручками. Напряженно, нервно, в чем-то даже лихорадочно…

Потом появилось еще одно САУ.

Тоже достаточно легкое.

Зато с 406-мм длинноствольной динамо-реактивной пушкой в башне. А рядом – заряжающая машина и транспортер.

Диктор же со все тем же энтузиазмом рассказывал о разрушающем действии 16-дюймового калибра. И что такое орудие в состоянии наносить удары на полноценную дистанцию удара. Хотя, конечно, и стреляет заметно медленнее морских «товарок», делая один выстрел в 2–3 минуты в зависимости от подготовки расчета. При этом стоит совсем недорого и способно на поле боя обеспечить слом любых укреплений. Вот буквально – любых.

От чего журналисты Франции откровенно скисли. О том, какие тяжелые бои шли в Первую Мировую на их фортах многие из них знали не понаслышке. И прекрасно себе представляли, что будет, если по этим фортам начнут прилетать 16-дюймовые «чемоданы», да еще с такой ужасающей скорострельностью. Ведь любые сухопутные аналоги в подобных калибрах могли выдавать хорошо если один выстрел за полчаса. Хорошо если…

За САУ шел вообще крошечный легкий танк на платформе ЛТ-10 с очень странной башней, в которой стоял «здоровенный дрын» – 100-мм орудие с длиной ствола аж в 40 калибров. Динамо-реактивное орудие. Перезаряжаемое изнутри, как вещал диктор. Сразу кассетой на 4 выстрела, которые можно производить один за другим с паузой в полторы секунды.

Этакий американский T114 на стероидах.

И так далее.

Фрунзе специально сидел с группой инженеров и выдумывал разные конструкции, в том числе опираясь и на свои знания об истории техники XX века. Главное требование к ним, кроме возможности своим ходом пройти по Красной площади, была техническая реальность. Ну, условно. В теории. То есть, конструкции не должны были противоречить базовым принципам механики.

Не сумели они «слепить» только простенький шагоход.

Восьминогий.

Михаил Васильевич видел своими глазами подобные конструкции там, в прошлой жизни. V-образная шарнирная конструкция цеплялась на место колеса и приводилась в движение эксцентриком-штоком на колесном диске. Что позволяло ей шагать.

Не быстро и по ровной поверхности.

Но вполне уверенно.

Но тут не управились. Все-таки лепить «сон разума» задача не из легких. Особенно если требуется хоть какая-то реалистичность фантазий.

Очень еще хотелось слепить что-то вроде двуногих шагоходов, вроде ШТ-1 из War Thuner. Те самые, что с башней от КВ-2 и 152-мм гаубицей. Но тут Михаил Васильевич даже не надеялся, в отличие моделей с четырьмя, шестью или восемью ногами, так как про успех подобных конструкций даже не слышал. Точнее и слышал, и видел, но мелкие игрушечные поделки, которые вполне себе бегали, а не про что-то большое и в металле. Но то, какой бы фурор такая игрушка произвела, сложно было бы и предположить. Даже просто неспешно шагая вперед. Так что он не оставлял затеи как-нибудь показать международной общественности подобную забаву.

И все это время, пока шло шествие, над Красной площадью висели дирижабли, раскрашенные «под Киров» из RedAlert. А мимо них пролетали самолеты. Разные. Стайками…

– Это было странно, – произнесла супруга, когда они легли спать.

– Что странно?

– Вся эта техника, которую ты выставил на парад как перспективные разработки Союза. Я ведь знаю, чем на самом деле ты занимаешься. И все это… откуда?

– А ты как думаешь?

– Не понимаю. Какие-то секретные лаборатории?

– А ты представь – что подумают в Париже и Лондоне?

– Мне кажется их захлестнет паника.

– Это – с одной стороны. А с другой?

– Начнут делать необдуманные поступки?

– После Польши? – усмехнулся Михаил Васильевич.

– Ты думаешь, они перестанут готовиться к войне с нами?

– Отчего же? Нет. Продолжат. Но изменять ориентиры, сроки и приоритеты. Сейчас они как хотели поступить? Привести себя в порядок и атаковать. А после этой демонстрации?

– Отложат?

– Думаю, что да. Пытаясь разработать средства противодействия. И продолжив нас прощупывать через прокси войны.

– Что прости?

– Прокси война – это когда ты воюешь с кем-то через посредника. Русско-японская война вполне тому пример. Это война с англо-американо-французской коалицией через посредника – Японию, которая выступала в роли боевого саблезубого хомячка.

– А почему хомячка? – хихикнула Любовь Петровна.