Пара Ноя

– Вот эту покажи, – зацепился он за кадр, где Яна голая лежит в чугунной ванне с ножками в форме бронзовых завитков. Радостно держит в руках бумажный пакет из «Макдоналдса», изо рта торчит картофелина фри. Коля попросил увеличить фото. Сергей машинально центрировал по соскам, проглядывающим из пены. Но Коля заметил другое: за окном ванной комнаты переливался ночной подсветкой авеню Париж.

Коля в Париже никогда не был. И номера с такой уборной видел лишь в инстаграме у хорошо устроившейся по жизни Иришки.

– Ну хоть Крым наш, – остудил жар, овладевший его нутром, Коля.

– Ага. На хрена фотки паролить и столько говна хранить открыто, не знаю, – сокрушался Сергей.

– Выделишь мне отдельно эту папку, чтобы я в этих дебрях не копался?

– Лады.

– Ну вот и славненько. Бывай, Серег.

Коля, насвистывая что-то из репертуара Патрисии Каас, спрятал жесткий диск в сумку и поспешил к Яне.

* * *

В стрессовых ситуациях Яна машинально занимала руки уборкой или готовкой. Тем более что глаза уже молили о пощаде, оттого что без конца лакировали телефон взглядом, просматривая одну за одной новости о том, как у сотрудника крупного банка, Никиты Вараксина, из апартаментов украли коллекционные монеты. В итоге, несколько раз отжавшись от пола, чтобы размяться, Яна переметнулась к холодильнику и принялась варить кашу из топора.

– М-м-м, чесночок! – послышалось из прихожей. – Вкусно пахнет, затоплю квартиру слюной. – Коля прошмыгнул в ванную.

– Ты все равно не целуешь меня, вот я и подумала, что чеснок не помешает.

– Он не помешает нам в любом случае. – Помыв руки, Коля тяжело плюхнулся за стол и принялся за еду.

– Мне страшно, Коль. Если Никита останется на свободе, да даже если его закроют – все равно я попаду под раздачу, – ковыряясь в тарелке, тихо пробурчала Яна вместо «приятного аппетита».

– Ты тут ни при чем. У тебя брачный контракт. – Коля с аппетитом уминал овощной салат и жареную картошку, закусывая маринованными грибами.

– А если он на меня что-то оформил? Ячейку в банке нашпиговал крадеными рубинами с Кремля.

– Ты хоть раз заходила к нему на работу? – с набитым ртом вяло поинтересовался Коля.

– Нет.

– Яна, если нет ни одного видео у службы безопасности, что ты зашла в банк, то они потеряют лицензию к херам. И первым подвесят Никитоса за яйца. В случаях с крупными банками экспертиза работает – я сам лично знаю случаи, когда подстава оборачивалась против того, кто ее мутил.

– Сходи к Артему в СИЗО, утешь его. – Яна лязгнула столовыми приборами, скидывая их в раковину. Аппетита ноль.

– Не все менты – говно. – Коля наконец закончил трапезу и отодвинул от себя тарелку. – Ну нашли кого-то в ЦАО, через него все делают. Если бы все продавались, Захаров и Марченко не сидели бы. – Тут Коля кривил душой. Марченко и Захаров как раз сидели потому, что практически все не то что продавались, но и навязывали себя, душили как продавцы пылесосов из сетевого маркетинга.

– Почему Никита ничего не боится? – Невроз снова терзал ее тело, как маньяк свою жертву в пустом желудке подворотни.

– Потому что он идиот. Яна, он сейчас сам себе могилу роет. Ошибается на каждом метре.

– А если нет?

Приобняв ее, Коля почувствовал, как рябь мурашек снова забегала трусцой по ее коже, как напряжены все ее мышцы, а тонкие пальцы на руках скривились – не разогнуть.

– Ян, знаешь, плохо – это когда в черном мешке. Очень плохо – когда по частям. Все остальное – поверь мне, вполне сносно.

Она поцеловала его. Он ответил на поцелуй, забывшись на несколько секунд, но потом отстранился.

– Ян, не могу. У меня до сих пор перед глазами сцена из «Хаятта».

– Да сколько ты будешь меня за это наказывать? – Она оттолкнула его и села обратно на свой стул. – Сам же сказал, что мы ничего друг другу не обещали!

– Я не наказываю, просто не могу с тобой спать! Ну, считай меня странным, но для меня измена – гарантия антистояка.

– Блин, как я могла тебе изменить, если у нас не было договоренностей?

– Закрыли тему. – Он поднялся и убрал со стола свою тарелку, пока Яна сидела, поджав колени, с опущенной головой.

Она подлетела с места, когда завибрировал телефон, уверенная, что наконец звонок от матери, которая спешит поведать, как прошла операция. Коля первый схватил в руки трубку, заранее не ожидая ничего хорошего от мелодичной трели входящего. На определителе высветился номер Крис.

– Яна, это капец! – Подруга транслировала истерику повышенными децибелами и гнусавила, хлюпая носом. – Леська не вернулась из школы!

– В смысле – не вернулась? – Яна поставила вызов на громкую связь и остановила Колю, который уже собрался в душ. – Телефон ее не отвечает?

– Я вернулась с прогона, ее нет дома. Обед нетронут. Телефон не отвечает. Я бегом в школу.

– И?

– Навела там шухер, наорала на охранника, начали смотреть видео с камер. Вышла сразу после седьмого урока. Девчонки к автобусной остановке побежали, а она – пешком. Не видно, чтобы ее кто-то забирал. Сейчас в полицейском участке сижу. Заявление написала, хоть его и не особо хотели брать, но я тут всех на уши поставила.

– Что говорят?