Пара Ноя

– Камера на перекрестке не работает. Вот пытаются сейчас посмотреть, не катался ли кто из патруля ЦОДД с видеорегистраторами. Но пока глухо как в танке.

– В айклауд ее заходила? Где последний раз телефон засветился? – Яна положила голову на стол, почувствовав пульсирующую тошноту. Голова кружилась, ноги будто поролоном набиты вместо костей и мяса.

– Да еще в школе.

– Может, пошла на свиданку какую? Или телефон сломала и поехала ремонтировать, чтобы от тебя не схлопотать. – Яна дивилась самой себе, успокаивая подругу немыслимыми предположениями, которые вылетали из нее пулеметной очередью. Лепетать елейным тоном, когда внутри камни с грохотом катятся ошметками величественных скал, – как это возможно?

– Восемь вечера, Ян. Она никогда не загуливает без предупреждения.

– Ты сейчас где? – Яна потрясла головой, собрала волю в кулак и перешла на конструктивный диалог.

– Вышла от следователя. Он там звонит по поводу камер на соседних светофорах. Вдруг где засветится.

– Спроси, какое ОВД, – начеркал на листке бумаги Коля, чтобы не встревать в разговор.

– Крис, а в каком ты отделении? – Яна кивнула и тут же озвучила написанное.

– На Скаковой улице.

Коля показал пальцами время, через которое они домчатся до нее.

– Крис! Я через пятнадцать минут буду.

– Кому могла понадобиться моя дочь? – Крис оглушила вопросом, будто бы Яна – мелководная рыба, а ее слова – динамит в руках рыболовов-браконьеров.

Коля, внимательно слушая, принялся натягивать свитер на домашнюю майку, чтобы скорее выйти из дома. Яна тоже уже вскочила в джинсы, придерживая телефон плечом, и схватила куртку, чтобы пулей вылететь решать вопросы.

– Уже еду, – скомканно попрощалась Яна, прекрасно понимая, что на нее можно надавить в этой жизни только через троих человек: родителей и крестницу. Отец в больнице приходит в себя после трехчасовой операции, мать ночует на кушетке возле реанимации, подложив под голову пакет с полотенцем и тапочками. Туда чужаку не пробраться – из-за бушующего вируса Галина Ивановна брала отделение сосудистой хирургии штурмом. А вот дотянуться до Леськи оказалось проще простого. Тем более что Никита как никто другой знает, насколько Яна с ней душевна близка. Многие на детской площадке часто принимали Лесю за ее дочь, даже если рядом стояла Крис. Имелась у них внешняя схожесть в виде задранных кончиков носа, широких лбов и созвездий родинок на щеках. Не говоря уже о внутренней сцепке, сколько ухмылок Леся срисовала с крестной. А когда малышка сломала ногу на льду, пытаясь вертеть тулупы, Яна хромала вместе с ней – внезапно заболело колено, но МРТ твердила, что все в полном порядке. Может, конечно, психосоматика. А может, тогда в Елоховской церкви, когда она держала смиренно посапывающий сверток с младенцем, покрыв голову шалью, их пуповины тоже соединились между собой. И Крис стала больше чем подругой, переквалифицировалась фактически в родственницу со странным наименованием «кума». Их повязали между собой не только одна на двоих шпаргалка на вступительном экзамене, учеба на историческом, спонтанные подработки в театре киноактера, крестины в морозный январский день – теперь они припаяны друг к другу ящиком Пандоры, принявшим обличье серебристого ноутбука.

В ожидании лифта Яна молниеносно написала два одинаковых сообщения – Кириллу и Никите: «Отпусти ее! Ты в своем уме?!». Первый импульс подсказал, что уже фактически бывший муж хотел вынудить ее таким образом пойти с «повинной», но разум говорил, что и Кирилл таким образом может «стимулировать» память Яны и настойчиво требовать код.

Она пнула ногой створки лифта и бросилась по ступенькам вниз, попутно вбивая адрес в телефоне. Коля, даже будучи в прекрасной спортивной форме благодаря регулярным хоккейным тренировкам, догнал ее, лишь когда запиликала дверь подъезда и вечерний сумрак, смешанный с фонарным заревом, ворвался в темный предбанник.

– Ты что делаешь? – заглянул он в телефон Яны, пытаясь отдышаться.

– Такси заказываю.

– На хрена? Мы же на мне едем.

– Ты едешь на Скаковую, а я – в Сити, к Кириллу.

«Водитель найден. Будет через шесть минут», – сообщило приложение.

Яна снова набрала Кириллу – телефон недоступен. Никита на сообщение не ответил. Даже не прочел.

– Да успокойся ты, женщина! – Коля вырвал смартфон из ее дрожащих рук и отменил такси. – Сядь в машину.

– Отвези меня в Сити. Башня «Санкт-Петербург». Там Никита у охранника оставил для меня деньги. Я пойду отдам эти сраные пятнадцать миллионов.

– Ян, ты сядешь. И крестнице не поможешь, только Никите. И еще раз подумай, может, на хер не надо покидать квартиру? Я сам помогу найти девочку.

Яна не реагировала, а только продолжала названивать Кириллу – тщетно. Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

– Ее похитили из-за меня.

– Мы этого не знаем. Она выходила на связь? Тебе звонил Кирилл или Никита насчет нее? – Коля терялся в событиях этого дня. Если до этого враг Яны был осязаем, имел форму конкретного физического тела, то сейчас все размазалось в пространстве и времени.